Роберт Синклер - Идеальное убийство

— Полиция? — подпустив в голос тревожных ноток, спросил он. — Пожалуйста, пришлите машину к кинотеатру «Монтеррей».

— Ваши имя и адрес?

— Артур Конвей. Я жду на углу бульвара Санта-Моника и Николз.

— Что случилось?

— Я буду ждать перед кафе. Приезжайте быстрее, — он повесил трубку.

Едва ли полицейские подумали, что звонит муж, потерявший жену и машину. Скорее уж они решили, что кто-то хочет сообщить о скандале у соседей, грабеже или хулиганстве. Впрочем, это не имело большого значения. Главное — звонок зарегистрировали и пришлют машину.

Конвей вышел на тротуар и принялся вглядываться в проезжающие автомобили. Мимо прогрохотал трамвай. Конвей посмотрел на часы — точно по графику. Патрульная машина прибыла меньше чем через три минуты, и Конвей бросился к ней, прежде чем распахнулась дверца.

— Я Артур Конвей. Это я звонил. Жена оставалась в машине, когда я вернулся в зал за потерянной ею перчаткой. Через несколько минут я пришел на стоянку, но и жена, и машина пропали.

— Спокойно, спокойно. Давайте-ка еще разок, и помедленнее.

Конвей понимал, что производит забавное впечатление со своим мешком воздушной кукурузы и повестью о жене, сбежавшей с кем-то. Точнее, уехавшей на машине. Сейчас было важно, чтобы в нем увидели смешного, жалкого и незадачливого мужа.

Он вновь изложил свою историю, несколько подробнее, но опустив некоторые обстоятельства. Надо было оставить кое-что и про запас на случай новых допросов. Он рассказал, что оставил машину поблизости, а ключи — в машине, но заявил, что жена не любит крутить баранку, и едва ли она уехала сама, бросив его здесь.

Давая объяснения, Конвей заметил, что на лице одного из патрульных появилась насмешливая мина. Повернувшись к напарнику, тот ухмыльнулся и подмигнул, потом снова посмотрел на Конвея.

— Ну, и чего же вы хотите от нас, приятель?

— Как — чего? Чтобы вы поискали ее.

— А почему бы вам не позвонить домой? Может, ваша благоверная уже там.

— Я только что звонил. Говорю вам, она бы не уехала одна.

— А может, она и не одна, — патрульный уже не скрывал насмешки. Конвей догадывался, о чем тот думает. Что ж, неплохо.

— Вы не понимаете, — долдонил он свое. — Она никогда не…

— Слушайте, приятель, вы хотите заявить об исчезновении жены и угоне машины?

— Нет-нет, я просто подумал, что, может, вы поищете ее поблизости… Я бы с вами поездил…

— Мы не обслуживаем пассажиров, — отрезал патрульный. — Можем принять у вас заявление. Если хотите подождать, то ступайте в ближайший полицейский участок и заявите там. Советую не торопиться.

— Спасибо, но… Вы поищете ее?

— Так уж и быть. Какая машина?

Конвей описал машину и назвал номер, но полицейские ничего не записали, и он понял, что они не намерены сообщать в управление.

— Я еще здесь посмотрю, а потом позвоню домой, — сказал Конвей. — В какой участок лучше пойти, если я надумаю заявить о пропаже?

— На Уилкокс-авеню.

Следя за отъезжавшей машиной, Конвей покосился на скамейку у трамвайной остановки. На ней сидело трое людей. Значит, трамвай недавно прошел, а следующий появится через тринадцать минут.

Полицейская машина замедлила ход на углу и свернула на юг. Итак, они будут осматривать аллею. Конвей быстро зашагал к стоянке. Пройдя полпути до аллеи, он увидел впереди отсвет фар, шмыгнул за какой-то автомобиль и, дождавшись, когда патрульная машина медленно проползет мимо, торопливо пересек улицу, нырнул в проход между зданиями, подбежал к своей машине, огляделся и сел за руль. Запустив мотор, но не включая фар, Конвей медленно выехал в аллею. Он мог свернуть налево, в сторону, противоположную той, куда поехали патрульные, но это было чревато встречей с полицейскими, которые, возможно, захотят сделать круг. Поэтому он поехал направо, надеясь, что патрульные не остановились за ближайшим углом. Добравшись до перекрестка, Конвей свернул к югу и только тогда зажег фары.

После отъезда патрульных прошло три минуты. Через десять минут к кафе подойдет трамвай. Конвей заранее присмотрел три места, где можно было оставить машину. С учетом запаса времени он остановил выбор на Фултон-стрит. Направляясь туда, Конвей вдруг с пугающей ясностью осознал, сколь огромна разница между планированием идеального убийства и его осуществлением. Шансы быть пойманным на этом этапе казались ничтожными. Но теперь, когда в машине труп, все выглядело иначе. Авария, нарушение правил движения, любое пустячное происшествие — и пиши пропало. В первоначальном плане не было предусмотрено сумасшедшее везение, но и жестокому невезению там места не отводилось. Конвея прошиб пот. Понимая, что в таком состоянии выполнить задуманное будет еще труднее, он собрался с силами, открыл «бардачок», достал оттуда полотенце и надел шляпу и перчатки. Остановившись перед светофором, он скомкал полотенце, засунул его под пиджак, застегнулся и поднял воротник. Потом прилепил усы и посмотрел на себя в зеркало. В темноте сойдет, подумал он. У полицейских будет словесный портрет совсем другого человека.