Irene - Умри красиво

— Ага, — кивнула я. — Так что вы о ней знаете? Вы консультировали ее?

— Еще один вопрос по этой теме, и я прерву консультацию.

— Вполне возможно, она натворила кое-что ужасное, — холодно заметила я. — Вы бы хотели стать соучастником?

Психотерапевт взялся за трубку телефона.

— Ну, скажите же хоть что-нибудь! — не выдержала я. — Она была вашей пациенткой?! Вы ведь говорили, что работали с ней! Что у нее было?! Она психически нездорова? Поэтому вы так удивились, увидев ее в роли преподавательницы университета?!

— Галочка, проводи, пожалуйста, Викторию. Кто там у нас следующий? Борисов? Хорошо, пусть заходит, сегодня закончу немного…

— Валентин Константинович! — зашипела я. — Если вы не хотите говорить мне, я приведу сюда следователя, скажите ему!

— Вика, до свидания.

В кабинете появилась секретарша.

— Капец! Она же опасна! — окончательно вскипела я. — Я знаю, что она натворила кучу бед! Расскажите мне о ней! Ну, пожалуйста!

Галочка мягко положила руку на мое плечо.

— Это врачебная тайна.

— Так значит, вы узнали именно ее, — я торжествующе улыбнулась. — И она действительно была вашей пациенткой.

Терапевт только покачал головой, отвернувшись к окну, а мне не оставалось ничего другого, кроме как выйти из кабинета.

Утро пятницы выдалось на удивление ярким — солнце жгло с таким усердием, будто на улице стоял не март, а июль как минимум, при этом ветер по-прежнему оставался холодным, а в тени под ногами хрустела тонкая корка льда.

Аудитория была залита солнечным светом. Острые желтые пики пронзали воздух и когда ребята, смеясь и толкаясь, попытались отодвинуть подальше от первой парты преподавательскую кафедру, было видно, как в свете кружатся миллиарды мелких пылинок. Я невольно улыбнулась — сегодняшний день, со всей его суматохой и веселостью, наконец напомнил мне те картины, которые когда-то рисовались в воображении при слове «университет». Но в одну секунду все очарование было разрушено. В аудитории появилась бледная и заплаканная Даша «Рябинушка».

Ее не было на занятиях два дня, и вот сегодня она тихо села на заднюю парту, как будто могла не привлекать внимание своим невообразимо траурным видом. Несколько приспешниц тут же окружили ее: стали теребить и расспрашивать. Нет, такой траур не мог вызвать сломанный ноготь. Мое сердце забилось с такой скоростью, что я едва не лишилась сознания. Неужели…

— И вот он пропал… — всхлипнула Даша. — А позавчера… позавчера… его нашли!

Я мигом очутилась около нее.

— Что случилось?

Она подняла на меня замутненный взгляд.

— Женю у… у… убили…

Даша закрыла лицо руками, а я, за секунду прочувствовав и мороз, и жуткую жару одновременно, сама не осознавая глупости вопроса, прошептала:

— Кто убил?

— Иди ты в задницу, Ольшанская! — завопила она, с болью скривившись. — Если бы я знала! Я бы сама… сама… вот только бы… а-а-а!

Ее плечи все еще содрогались от плача, когда подружки вывели ее из аудитории. Я пораженно смотрела на место, где только что сидела «Рябинушка», не в состоянии отойти от ее парты. Меня что-то резко дернуло и я упала на соседнюю лавку, обнаружив рядом с собой испуганного Сашу.

— П-пара началась, — виновато заметил он и отпустил мой рукав. — А ты с-стоишь тут…

— О, Боже, — выдохнула я. — Ты что-то понял из ее слов?

— Да что тут п-понимать, — пробубнил одногруппник. — Вечно ты не в т-теме. Вчера все гудели, мол, еще один п-парень из универа п-погиб. С п-пятого курса. Женя Остряков.

Препод постучал по кафедре, но наша группа, встревоженная Дашиной истерикой, все никак не могла успокоиться и перешептывалась с удвоенной энергией.

— Расскажи все, что знаешь, — железным голосом приказала я. — Это очень важно.

По словам Саши, позавчера ночью выпускника химфака, Женю Острякова, нашли с колотыми ранами груди и шеи за гаражами, недалеко от набережной. Правоохранители тут же списали все на драку, а так как свидетелей не было, стали шерстить по его знакомым. Я схватилась за лоб. Только не это. Как же эти идиоты не видят совпадений?!

— А Д-дашка с ним дружила, — заключил Саша. — Вот и все, что знаю.

— Женя был красивым? — невидящим взглядом я наблюдала, как препод что-то чертит на доске.

— Ну… — Светкин «принц» наморщил лоб. — Обычным… Не знаю! Пацан как пацан. П-правда, любил там штаны узкие, эти, знаешь… идиотские т-такие…

— Очень красивым, — пренебрежительно поджав губы, к нам повернулась одна из многочисленных Дашкиных поклонниц. — Высокий, стильный, волосы шикарные. Со Стасом не сравнится, но все же…