Андрей Троицкий - Прыжок в темноту

Кто– то из оперов позвал официанта.

– Рассчитайтесь за ужин и пройдемте с ними.

– Это мне… Это как прикажите…

Ханокян дрожащими руками вытащил бумажник, бросил на тарелку с хлебом пару мятых купюр. Через минуту он, получив в гардеробе свой плащ, сидел на заднем сидении казенной «Волги» с затемненными стеклами. С двух сторон его сдавливали оперативники, приказавшие врачу согнуться спину и положить голову на колени. Спасибо наручники не надели.

Через час машина остановилась. Ханокян, не имевший представления, куда его привезли, слышал, как лязгнули ворота, а где-то рядом залаяла собака. Ему приказали опустить голову, вытолкали из машины. Набросив на голову плащ, повели куда-то. Один из оперов держал врача за шиворот пиджака, придавая его движению правильное направление, другой шагал впереди, выдавая короткие реплики: «вперед», «стоять», «налево»… Ступеньки поднимались вверх, дальше что-то вроде коридора, поворот и новый коридор.

Ханокян, не первый раз вступавший в конфликты с законом, на своей шкуре испытавший прелести СИЗО, немного успокоился и гадал про себя, куда же они приехали. На Бутырку, где он проторчал почти полгода, не похоже. Ясно, это не тюрьма. Значит, изолятор временного содержания. Тоже не похоже. Жаль, что он с испугу не рассмотрел ту бумажку, что сунули под нос в кабаке. Плащ сняли с головы Ханокяна, усадив его на стул. Оперативники вышли в коридор, закрыв за собой обитую железом дверь, и врач удивленно осмотрелся по сторонам. Казенная комната с крашеными стенами, обшарпанный конторский стол, правый угол которого обгрызли мыши. На столе лампа в пластиковом колпаке, графин с желтоватой застоявшейся водой, телефонный аппарат и чернильный прибор.

Единственное окно, забранное решеткой, выходит не на внутренний двор. Ханокян кашлянул от удивления. Из окна видны молодые яблони, глухой забор, возле которого лежит свернутый шланг для поливки огорода, стоит заступ и штыковая лопата. Солнце уже село, но света еще много. За забором ясно просматриваются верхушки старых сосен и берез. Это же лес, значит, его привезли…

– Где я? – Ханокян адресовал вопрос мужчине лет тридцати, сидевшему с другой стороны стола. – Я хочу знать, куда меня привезли?

– В то место, где нам удобно поговорить, – из темного угла выступил вперед подполковник Беляев, одетый в щеголеватый костюм и яркий галстук. – Это мой коллега, следователь городской прокуратуры Андрей Матвеевич Шолохов.

Беляев показал рукой на молодого человека, сидевшего за столом, но сам почему-то не представился и должности своей не назвал.

– Случайно не родственник того великого писателя? – вежливо поинтересовался протрезвевший дорогой Ханокян. – Ну, который, «Поднятую целину» сбацал?

– Родственник, – сурово кивнул Шолохов. – По прямой.

– Я и смотрю что-то есть… Общее.

– Ханокян, у нас нет времени на художественный треп, – Беляев говорил, расхаживая по кабинету. – Дело важное, а вы оказались по уши в дерьме. Я задам несколько вопросов, без протокола. И надеюсь получить правдивые ответы. Мы заинтересованы в правде, а у вас есть шанс оказаться на свободе. Живым и здоровым. Если вы ничего не скроете.

– Само собой, – кивнул Ханокян. – Какие секреты от прокуроров.

– Вчера под вечер вы зашли отделение Сберегательного банка, что рядом с вашим домом, и обменяли на рубли две тысячи долларов. Я хочу знать, от кого вы получили эти деньги?

– Я их скопил. Давно копил. А тут думаю, чего им лежать? Жизнь дается человеку только один раз, поэтому…

– Напоминаю, что времени у нас нет. Вопрос: от кого вы получили доллары, обмененные в банке? Назовите имя.

– Говорю же, деньги я скопил. Доллар к доллару откладывал. А тут собрался на родину махнуть.

– Эти деньги несколько лет назад были похищены боевиками в Чечне. Ограблена инкассаторская машина. Доллары исчезли. Возможно, преступники рассчитывали, что деньги отлежатся в надежном месте. Спустя время их можно пустить в оборот. И вот доллары вынырнули здесь. Преступник подозревал, что номера всех купюр переписаны сотрудниками компетентных органов. И хотел подтвердить или опровергнуть свое предположение. Он расплатился с вами теми самыми долларами. Итак, имя и фамилия.

– Да, теперь припоминаю, – всплеснул руками Ханокян.

Он подумал, что напрасно пожалел лишнюю минуту и поменял деньги в банке, где нужно предъявлять документы. Следовало отправиться в обменный пункт неподалеку от метро, там паспорта не спрашивают.