Я поблагодарил и сел между женщинами в садовое кресло.
— Как ваш муж?
— Как будто ничего, спасибо. Мне удалось уговорить его принять успокоительное и прилечь. Миссис Майнер приготовила ему постель. Раз он пережил шок, связанный с получением этого ужасного письма, то теперь риск меньше. Но мне трудно оставаться с ним наедине. Вы меня понимаете…
— А миссис Майнер?
— О, это очень славная женщина, мистер Кросс, но, увы, много помощи от нее ждать не приходится. Она утопает в слезах по малейшему поводу… — миссис Джонсон провела рукой по глазам. — Я слишком много говорю. Это реакция. Мне нельзя было утром оставаться одной. Мы думали, что нам позвонят по телефону, и это ожидание чуть не свело меня с ума. Минуты казались мне такими долгими… Я опять болтаю чепуху, а вы меня не останавливаете.
— Если хотите, я могу остаться с вами, — предложила Энн.
— Вы очень любезны, мисс Дэвон… Я с благодарностью принимаю ваше предложение. Вас это, правда, не слишком затруднит? Может, у вас есть важные дела?
Энн одарила меня улыбкой Моны Лизы.
— Гови, вы мне разрешите?
Я бросил на нее взгляд. Мне никогда не приходило в голову, что она влюблена в Зейфеля. Я даже не знал, что они знакомы. Честно говоря, я думал, что не совсем ей безразличен, и вот… Не говоря уже о том, что миссис Джонсон просто должна была предпочесть Ларри своему старому мужу. Мне не хотелось оставлять Энн в этом доме, но я решил быть великодушным.
— Конечно, Энн. У меня есть срочные дела, но я обойдусь без вас. Здесь вы принесете больше пользы.
У вас срочные дела? — с неожиданной живостью спросила миссис Джонсон.
При других обстоятельствах я бы иначе отреагировал на такой странный вопрос, но сейчас я не мог сердиться на нее за излишнее любопытство.
— Да, я собираюсь посмотреть дело Фреда Майнера. Кстати, вы давно его знаете, миссис Джонсон?
— С сорок шестого года. Он лежал в военно-морском госпитале в Сан-Диего, а я работала там в ортопедическом отделении.
— Это было еще до вашего замужества?
— Конечно. Я была там сиделкой.
— Другими словами, это было не только служебное знакомство? Он был вашим другом?
— Да. Если хотите знать, это я устроила Фреда на службу к мужу. У Абеля нет водительских прав, а я не люблю сидеть за рулем. Фред после войны стал инвалидом, но несложную работу выполнять мог. К тому же он очень добросовестный и услужливый человек. И после той февральской истории именно я убедила Абеля помочь Фреду. Я считала, что ему надо дать шанс.
— Почему?
Она нахмурилась.
— Вы считаете, что я не должна была этого делать?
— Отнюдь. Мне просто любопытно узнать причину.
— Ну, я… — она поджала губы и замолчала. — Я считаю, что надо проявлять великодушие. В моей жизни тоже бывали тяжелые моменты, и находились люди, которые приходили мне на помощь. Я старалась следовать их примеру.
— У вас доброе сердце.
— Нет, просто любой может совершить в жизни ошибку. Фред всегда казался мне хорошим человеком. Конечно, это ужасно — напиться и задавить человека. Но я не считала себя вправе бросить в него камень. Я и сейчас вовсе не стараюсь его оправдать, но мне кажется, что я могу объяснить его бегство. Он столько пережил на войне! Его нервная система просто не выдержала, и его охватила паника.
— В сущности, вы его защищаете.
— Не знаю. Мне кажется, я престо пытаюсь разобраться. Если поддаться чувствам, можно начать подозревать весь мир.
Я выпил чай и встал.
— Вы не будете возражать, если я проведу кое-какое расследование в городе? — спросил я. — Прежде всего мне хотелось бы знать, забрали ли выкуп и кто это сделал. Не исключена возможность, что этому найдутся свидетели. Вы можете рассчитывать на мой такт.
— Я предоставляю вам полную свободу действий, мистер Кросс. Я доверяю вам, — в ее глазах отражалась вода из пруда. — Хорошо иметь рядом человека, которому доверяешь, не правда ли?
Свидетель действительно нашелся, но он был слеп. Небольшая табличка над киоском гласила: «Обслуживается слепым». На продавце были дымчатые очки, и говорил он со свойственной слепым медлительностью.
— Что вам угодно, сэр?
— Как вы догадались, что я мужчина?
Я знал, что слепые редко обижаются, когда говорят о их недостатке.
— Естественно, по вашим шагам. Слух у меня гораздо лучше, чем у зрячих. Я даже могу сказать, что вы высокого роста, примерно метр восемьдесят.
— Почти угадали: на сантиметр выше.
— Я редко ошибаюсь. Это просто: мой рост — метр семьдесят два, а вы сантиметров на восемь выше. Но я могу определить и ваш вес. Семьдесят четыре или семьдесят пять килограммов.
Читать дальше