Наталья Александрова - Волшебный компас Колумба

Дома дядька разорался, что купила все не то, и Тоня про Вику совершенно забыла. До следующей субботы, когда он позвонил и предложил свои услуги. Тут уж она призадумалась, в зеркало на себя поглядела, макияж навела поярче.

В тот раз после покупок пригласил он ее тут же, в супермаркете, кофе выпить, там кафе довольно приличное располагалось. Посидели, поговорили, Тоня его как следует рассмотрела.

Мужчина, конечно, не первой молодости, на вид все сорок, стало быть, лет на пятнадцать ее старше. Да только ей выбирать не приходится, до того, как с Викой познакомилась, пару раз только парень на свидание пригласил. А после как-то на вечеринке переспала с одним, так потом он от Тони шарахнулся как от чумной, у него оказалась жена ревнивая, если что узнает — Тоне тоже не поздоровится.

Так что выбирать Тоне особо не из кого. А тут все-таки приличный человек. Хотя внешность, конечно, так себе. Был он среднего роста, не толстый, но и не худой, лицо бледноватое, кожа хоть и чистая, но какая-то блеклая, глаза серые, незаметные, волосы тонкие, редковатые, на висках — залысины.

Заурядный, в общем, человек, ничем не примечательный. Да только Тоне ли об этом говорить? Она сама ничем не примечательная личность, обыкновенная, ни умом, ни красотой не блещет, никакими талантами бог не наградил, ни рожи, в общем, ни кожи, как дядька говорит. Так что если нашелся мужчина, который обратил на нее внимание, то грех от такого отмахиваться.

Ну и стали они с Викой встречаться. В кино сходили, в театр, в музей даже. По городу погуляли, он рассказывал что-то про Монферрана да про Растрелли. Теперь-то Тоня знает, что никаких особенных знаний у него не было, все из школьного учебника, а тогда казался он ей необыкновенно умным. Серьезный человек, солидный, а что внешне не красавец писаный, так это и ни к чему, Тоня свое положение очень даже хорошо понимает, дядька с самого детства ей внушил.

А самое главное, что ее привлекло — говорил Вика всегда тихо, голоса никогда не повышал, улыбался редко, а смеха его громкого она никогда не слышала. И привыкла к нему потихоньку. А уж когда в ресторан он пригласил, а после домой позвал, Тоня пошла без раздумий.

Квартира у него оказалась двухкомнатная и очень чистенькая, нигде ничего не валяется, никакого ненужного хлама, что тоже произвело на Тоню приятное впечатление. В постели ничего такого особенного она не ощутила, но отнесла это за счет своей неопытности.

Они встречались месяца два, когда Вика предложил ей остаться. А если тебе неудобно, добавил он, то давай поженимся.

Дома тетя Лина приступила к Тоне с расспросами, видно заметила, что с племянницей что-то происходит. Тоня отмалчивалась, так как не уверена была, что тетя Лина дядьке не проболтается. А уж тот-то на Тониных косточках попляшет, все выскажет, такой уж у него характер.

Вика все настойчивей звал ее переехать, и как-то, когда Тоня заночевала у него и забежала домой утром перед работой, дядька устроил грандиозный скандал. Он орал так, что стекла дрожали, и соседка снизу стучала по трубе. Но дядьку это не остановило, он поминал Тонину мать, обзывал ее последними словами и утверждал, что Тоня пошла по той же дорожке.

Глядя на его распахнутый в крике рот, Тоня решилась. Она собрала чемодан и ушла, хлопнув дверью напоследок. Тетя Лина ее не останавливала, она стояла у двери бледная, держась за бок. Как теперь понимает Тоня со стыдом, тетке было очень плохо, уже тогда у нее начинались боли. Ну, с дядьки-то какой спрос, всегда последней скотиной был, а Тоня могла бы заметить. Теперь ей с этим всю жизнь жить.

А тогда началась ее семейная жизнь. В первое время Тоня ожила, представляя, что никогда больше не увидит дядькиной гнусной рожи и не услышит его криков, что они с Викой будут жить в этой тихой, чистой квартире, а потом у них родятся дети.

Не сейчас еще, но в будущем.

Они расписались в ЗАГСе, никого не позвав на регистрацию. Вика сказал, что у него никого нет, родители умерли, братьев-сестер не имеет. Еще он признался, что был раньше женат, но жена его умерла давно от тяжелой болезни. Он долго был один, а теперь встретил Тоню и надеется создать с ней крепкую семью. Она, дура, еще пожалела его тогда, по головке гладила. Ну, дура и есть, иногда ей кажется, что дядька был прав.

Близкой подруги у Тони не было, даже в свидетели позвать некого. А сотрудникам из фирмы, где тогда работала, не хотелось Вику показывать. И тогда уже смутно она понимала, что гордиться нечем.