Честер Хаймз - На игле

Впрочем, «бьюик» Святого не интересовал, он внимательно следил в зеркало заднего вида за грузчиками в фургоне.

Водитель «бьюика» сидел неподвижно, его правая рука лежала на руле, а левая свисала из открытого окна.

Когда толстяк поравнялся с «линкольном», он вдруг изменил направление и с удивительной для его массивной фигуры ловкостью мягко, по-кошачьи подскочил к машине. Левой рукой он уперся в крышу, а правую, расстегнув пальто, сунул за пазуху. Револьвера, крупнокалиберного короткоствольного с шестидюймовым глушителем, за распахнувшимся пальто видно не было: со стороны казалось, что толстяк, просунув голову в приоткрытое окно «линкольна», разговаривает с седым негром-шофером. Не говоря ни слова, он поднял револьвер и прицелился Святому прямо в лоб. Его неподвижные темные глаза решительно ничего не выражали.

Внезапно где-то сзади послышался глухой голос:

— Хватай их, или буду стрелять!

Толстяк не заметил, как едва заметно шевелятся у Святого губы, и машинально обернулся. Его голова ударилась об дверцу машины, а соломенная шляпа упала на сиденье.

Святой мгновенно протянул руку к лежавшей под сиденьем двустволке.

Толстяк резко повернулся назад и, выпучив глаза, уставился на направленное на него дуло ружья.

Оба выстрелили одновременно.

Еле слышный — из-за глушителя — сухой щелчок револьверного выстрела потонул в оглушительном ружейном залпе.

От ужаса Святой выстрелил сразу из двух стволов.

Лицо толстяка исчезло, а сам он отлетел от «линкольна» на несколько ярдов — двустволка была заряжена двенадцатикалиберными патронами.

У грузовика, стоявшего под эстакадой посреди улицы, почему-то погасли задние габариты.

В воздухе запахло порохом и горелым мясом. Водитель «бьюика» высунулся из окна и разрядил в «линкольн» свой автоматический пистолет, который держал в правой руке.

Несколько пуль пробили крышку багажника, треснуло боковое зеркало.

Сам же Святой не пострадал, только его седые курчавые волосы встали торчком, точно гвозди, к которым сверху поднесли магнит.

Где-то невдалеке пронзительно, раскатисто завизжала женщина.

У Святого голова шла кругом.

Послышались громкие голоса, автомобильные гудки, заливистые трели полицейских свистков, глухой топот ног.

Обе машины, «линкольн» и «бьюик», сорвались с места одновременно.

Слева в это время их объезжал трейлер, а навстречу, со стороны доков, ехало такси. По тротуару бежали носильщики и портовые рабочие, сквозь толпу протискивался полицейский в форме, с пистолетом в руках.

У Святого потемнело в глазах. Мозг отказал, он ехал совершенно машинально, как бежит лисица, за которой гонятся собаки.

Слева от него был грузовик, впереди — такси; оценив обстановку, он резко вывернул руль вправо и въехал на тротуар. Бегущие по тротуару люди бросились врассыпную, чтобы не попасть под колеса рванувшемуся вперед «линкольну» и следующему за ним по пятам, бампер в бампер, «бьюику».

У входа на пристань носильщик выгружал из такси чемоданы и складывал их на четырехколесную тележку. К «линкольну» носильщик стоял спиной и увидел автомобиль только тогда, когда тот врезался в тележку. Носильщик взмыл в воздух, не выпуская чемодана из рук, как будто торопился на идущий по небу поезд, другие чемоданы разлетелись в разные стороны, как испуганные птицы, а тележка покатилась по пристани и нырнула в море. Носильщик, перевернувшись в воздухе, упал ногами вперед на ехавший за «линкольном» «бьюик», сделал еще одно великолепное сальто и приземлился на чемодан — черная физиономия перепугана, глаза выпучены, улыбка широкая, белозубая.

Впереди, напротив въезда в гавань, была узкая улочка. Святой, обнаружив ее, резко повернул руль, совершенно забыв про идущий слева от него трейлер, тот самый, который он только что объезжал по тротуару. Маневр Святому удался, но он проскочил так близко от трейлера, что грузовик передним бампером едва не помял «линкольну» левое заднее крыло, а сам «линкольн», вильнув вправо, чуть было не врезался в бетонный парапет железнодорожной эстакады.

Водитель грузовика в последний момент нажал на пневматический тормоз, по сухому кирпичному покрытию зашуршала резина, отчаянно взвыл гудок. Но «бьюик», который свернул налево вслед за «линкольном», все это не спасло — трейлер врезался в него на полном ходу. Раздался скрежет металла, а следом — оглушительный крик и топот ног.

Трейлер перевернул «бьюик» на крышу и проехал по нему передними колесами. Сотни людей, окончательно потеряв голову, неслись со всех сторон к месту аварии.