Галина Романова - Незнакомка с тысячью лиц

А завтра…

А завтра могла снова сбежать от него с кем-нибудь еще! Ведь если звонит, значит, с Леней у нее ничего не вышло. Так? Тот не оправдал ее ожиданий. Оказался как раз таким, каким он был всегда – бестолковым, бесшабашным повесой. Лена увлеклась, но потом поняла и теперь жаждет вернуться к Егору – верному, надежному, стопроцентно любящему только ее и…

– Егор? Чего ты молчишь?! – с надрывом спросила Лена.

– Лена, это ты позвонила, не помнишь? Тебе, наверное, есть что мне сказать? – неожиданные слова, вырвавшиеся у него, так ему понравились, что он продолжил в том же духе: – Если есть, говори. Мне несколько неловко сейчас беседовать.

– Ты не один?! – догадливо ахнула Ленка. – Ух ты! Муратов… Ты… Ты быстро утешился!

Вообще-то прошло уже полгода, как его девушка и его друг сбежали. И эти шесть месяцев стали для него сущим кошмаром. Поначалу он не мог даже разговаривать. Почти все время молчал, раскрывая рот лишь на коротких совещаниях и при объяснениях с гибэдэдэшниками, когда те останавливали его за нарушения. А он в ту пору часто нарушал. Он даже в кафе и ресторанах молча тыкал пальцем в меню и согласно кивал.

Он почти не разговаривал. Не мог. Боялся, что завоет.

Он почти не думал тогда о себе и о ней, старательно забивая мозг всем подряд. К примеру, начал придумывать истории людей, поселившихся по соседству. Он боялся свихнуться, потому и не думал, и не анализировал. Боялся свихнуться от боли. Потом привык. Вернее, свыкся.

И тут она звонит!

– Лена, что ты хотела?

Егор оглянулся на стакан со скотчем на подоконнике. Ему очень хотелось взять его в руки и, лениво потягивая элитный алкоголь, презентованный ему недавно, ни о чем тревожном не думать. Просто смотреть в окно и наблюдать. И уж, конечно, ему не хотелось говорить сейчас с Леной, хотя душа ныла болезненно и сладко от звука ее голоса.

– Егор… Ты так изменился, – выдала вдруг его бывшая девушка. – Раньше ты…

– Меня больше нет, Лена, – перебил он ее.

– Но как нет? Ты же со мной говоришь, Егор, – возразила она, считая себя вполне логичной.

– Меня прежнего нет, – пояснил он.

И тут же подумал, что ему ведь прежде не раз приходилось ей разжевывать по нескольку раз некоторые прописные истины. И он никогда не считал ее тупой. Считал себя неспособным правильно и понятно изъясняться. А она была милой, непосредственной, наивной и очень желанной.

– Меня прежнего нет, Лена, – повторил Егор и тут же привычно начал объяснять: – Такого, как раньше. Я другой, Лена. Стал другим.

– Че ты мне разжевываешь-то, я не тупая блондинка! – фыркнула она и тут же поспешно добавила: – Я просто блондинка!

– Лена, ты позвонила мне. Что-то случилось? – решил он немного помочь ей и снова покосился на широкий стакан со скотчем на подоконнике. Он притягивал его, как магнит. И еще больше его притягивало окно, точнее, действо за окном. Вернее, за окнами старинного дома.

Что они делают – его обитатели? Чем теперь заняты? По-прежнему ли спит, укутавшись в груды тряпья, пожилая женщина? Снова забилась в угол дивана с книжкой рыжеволосая девушка, или все же напросился к ней кто-нибудь в гости, и они теперь пьют чай, усевшись за ее круглым столом? Незнакомец? Он явит свое лицо ему сегодня или нет? А Академик? Он сегодня чем занимается? Продолжил читать свою книгу? Или изучает чертежи? Или рассматривает огромные альбомы в старинных переплетах?

Он не следил за ними, нет! Упаси господи!!! Нет!

Он за ними наблюдал. Это наблюдение стало неотъемлемой частью его свободных вечеров. Жильцы старинного дома, долгие годы готовившегося к сносу, сами того не подозревая, стали его знакомыми. Занятными, удивительными, банальными, загадочными…

– Егор, я хотела поговорить с тобой, – произнесла Лена неуверенно. – Ты выслушаешь?

– Говори, только недолго, – попросил он и пожалел, что не купил телефонный аппарат со съемной трубкой и теперь вынужден быть прикован к крохотному пятачку у барной стойки в кухне. – Я занят.

– Понимаю.

Лена вздохнула глубоко и протяжно. Потом еще раз и еще. Егор насторожился. Она как будто набирала воздуха перед прыжком. Так она дышала, когда сказала, что уходит.

– Лена, что?

У него противно заныло в желудке. То ли от спиртного, то ли от предчувствия.

– Егор, я хотела бы вернуться, – быстро, почти скороговоркой, выпалила она и заплакала.

– Лена, нет!!!

Егор швырнул трубку на аппарат, следом выдернул телефон из розетки, прижался к стене и с силой зажмурился.