Вильям Хорстберг - Сердце Ангела

В те дни по обе стороны от электрического водопада на крыше «Бонда» стояли две гигантские статуи – нагие мужчина и женщина. Теперь на их месте сияют две гигантские бутылки «Пепси». Интересно, не прячутся ли внутри этих металлических сосудов те алебастровые статуи, может, они там спят, словно гусеницы в тесной оболочке куколки?…

Перед Брилл-Билдинг расхаживал бродяга в потрепанной армейской шинели, бормоча всем, кто входил внутрь: «Подлец, подлец». В конце узкого Т-образного вестибюля я сверился с указателем и в длинном списке контор продюсеров-песенников, антрепренеров призовых боксерских матчей и издателей однодневок нашел «Агентство Уоррена Вагнера». Скрипящий лифт поднял меня на восьмой этаж, и я бродил по тускло освещенному коридору, пока не нашел офис – несколько перегороженных комнатушек, соединенных проходными дверями, – в углу здания.

Я открыл дверь.

– Вы – мистер Энджел? – пробормотала секретарша, не отрываясь от вязания.

Я подтвердил и достал карточку из своего запасного бумажника.

На ней стояло мое имя, но числился я представителем страховой корпорации «Западная жизнь». Мой приятель, владелец печатной мастерской в Виллидже, снабдил меня дюжинами профессий. Что угодно – от водителя «скорой помощи» до зоолога.

Секретарша взяла карточку, зажав ее ногтями – нежно-зелеными, как крылышки жука. У нее была большая грудь и стройные бедра, что выгодно подчеркивалось розовым свитером из ангоры и узкой черной юбкой. Волосы отливали платиной.

– Подождите минутку, пожалуйста, – попросила она, улыбаясь и не переставая жевать огромный ком жевательной резинки. – Присядьте.

Она протиснулась мимо меня, стукнула костяшками пальцев в дверь с табличкой «Театральный агент» и вошла внутрь. Напротив располагалась точно такая же дверь, с точно такой же надписью; на стенах между ними висели десятки фотографий в рамках, – блеклые лица застыли в улыбках, как мотыльки под стеклом. Я оглядел их и обнаружил ту самую, из-за которой я и пришел сюда. Она находилась высоко на левой стене, между фотографиями женщины-чревовещателя и толстого мужчины, играющего на кларнете.

Дверь за моей спиной открылась, и секретарша сказала:

– Мистер Вагнер готов принять вас.

Я поблагодарил ее и вошел. Размером кабинет был в половину приемной и большую его часть занимал деревянный стол с отметинами от сигарет. Фотоснимки на стенах выглядели поновее, но улыбки были те же. За столом брился электрической бритвой парень в рубашке. «Пять минут», – произнес он, поднимая руку ладонью ко мне, чтобы я мог сосчитать пальцы.

Поставив «дипломат» на зеленый коврик, я уставился на юношу, заканчивающего бритье. У него было веснушчатое лицо и кудрявые, цвета ржавчины волосы. Очки в роговой оправе не прибавляли ни года к его двадцати четырем или двадцати пяти.

– Мистер Вагнер? – спросил я, когда он выключил бритву.

– Он самый.

– Мистер Уоррен Вагнер?

– Совершенно верно.

– Но вы же не могли быть агентом Джонни Фаворита?

– Вы говорите о папаше. Я Уоррен-младший.

– Тогда мне хотелось бы поговорить с вашим отцом.

– Вам не повезло. Он умер четыре года назад.

– Понятно.

– А в чем дело? – Уоррен-младший откинулся на обтянутую кожезаменителем спинку кресла и засунул руки за голову.

– Один из наших клиентов владеет полисом, в котором Джонатан Либлинг значится получателем наследства. В графе «Адрес получателя» указан адрес вашей конторы.

Уоррен Вагнер-младший рассмеялся.

– Деньги небольшие, – поспешно добавил я. – Это, скорее, причуда старого почитателя. Вы можете сказать, где мне найти мистера Фаворита?

Паренек хохотал как сумасшедший.

– Ну и дела! – фыркнул он наконец. – Тронуться можно. Джонни Фаворит – пропавший наследник!

– Откровенно говоря, я не вижу здесь ничего смешного.

– Неужто? Ладно, я обрисую вам картину. Джонни Фаворит не слезает с казенной койки в психушке на севере штата. Вот уже двадцать лет он похож на турнепс!

– Прекрасная шутка. А еще какие вы знаете?

– Вы не поняли. – Он снял очки и вытер глаза. – Мой папаша сделал крупную ставку на Джонни: он вложил все деньги, до последнего цента, в контракт, который выкупил у Спайдера Симпсона. И вот, когда он ухватил жар-птицу за хвост, Фаворита призвали в армию. А ведь уже были подписаны контракты на киносъемки и все такое прочее. Армия отправляет собственность ценою миллион долларов в Северную Африку и через три месяца возвращает домой мешок гнилой картошки.