Владимир Сотников - Простофилей быть не просто

- Так нельзя говорить, - поправила его Аська. - Камень один. И вдобавок к нему две подделки.

- Значит, Прикол тоже жертва обмана, - вздохнул Филя. - Вот в этом я ошибся. Я думал, он тоже жулик. А оказывается, Испанец его вокруг пальца обвел. Помните, как Иван Фролович рассказывал про его методы обмана? Пообещал Приколу волшебный камень, три дня его "разыскивал", то есть просто выпиливал и шлифовал. И вот - передал! Только несколько подмочил, как говорится, свою репутацию.

Филя хихикнул и сразу же стал серьезным:

- Но у нас нет времени! Как же вывести этого мерзавца на чистую воду? Хоть он уже в ней и побывал... А заодно и Приколу глаза его глупые раскрыть. Чтобы не доверялся всяким ворюгам! Да на этого Испанца только посмотреть - сразу понятно, что у него в огромной башке обман один. И как это Серый не понял?

- А можно, я придумаю? - предложила Аня.

- Если ты так говоришь, значит, все уже придумано, - улыбнулся Даня. Так?

- Но вы же мне не доверяете? - переспросила Аня.

- В умных вещах ты у нас занимаешь первое место, - заверил её Филя. Как же тебе не доверять? Ну, может быть, ещё Даня с тобой это перое место делит. А что ты придумала?

Но Аня тоже не страдала отсутствием хитрости, хотя их мама говорила так про Аську. Она быстро взглянула на часы и воскликнула:

- Ой, мы опоздаем! Надо спешить в лагерь!

- Как хотя бы называется таинственная операция, которую ты разработала? - спросил Филя.

- Как-как! - отмахнулась на бегу Аня. - "Концерт", как же еще?

Глава XVIII

ОПЕРАЦИЯ "КОНЦЕРТ"

Летний открытый кинотеатр Дома творчества писателей был полон. А народ все ухитрялся проникать в зал. Подростки и вовсе спокойненько перебирались через стены. Многие сидели на деревьях, не боясь соседства с летучими мышами, которые демонстрировали фигуры высшего пилотажа над самыми головами зрителей.

Музыканты уже вышли на сцену, а концерт все не начинался. Ребята сидели в одном ряду с родителями - совсем близко от сцены.

"Что он там тянет, Прикол этот? - злился Филя. - Наверное, в этом тоже фокус: замучить зрителей ожиданием, а потом выйти - вот я, поздравляю, дождались! Интересно, что же все-таки Аня приготовила? И почему она так долго шепталась с Колей? И куда это он исчезал?"

Но спрашивать Филя ни о чем не стал. Не просят помощи, значит, справятся и без него. А он подстрахует, если что. К этому он всегда готов. У самой сцены Филя заметил Испанца. Тот уже успел переодеться, и сейчас его физиономия светилась от удовольствия. Наверное, он думал о своих успешных делишках. Пусть думает. Пока...

Филя видел, как мучаются папы. Конечно, им этот концерт, мягко говоря, не очень был нужен. Смотреть и слушать какого-то кумира двенадцатилетних девчонок? Папы согласились пойти на концерт только из-за обещанного сюрприза. Когда ребята, словно загнанные лошади, прибежали за родителями в лагерь, Филя сказал:

- Не пожалеете! Впечатление не для слабонервных!

Лев Николаевич под "впечатлением" подразумевал пение Приколова.

- Да уж, - пробормотал он. - Это кль-ово! Я тащь-усь! Тьфу ты! Даже не умею подделать этот дурацкий жаргон. И никогда не думал, что черт меня занесет на подобный концерт.

Но вот все приготовления остались позади. Наконец на сцене открылась боковая дверца и вышел Филипп Приколов. Зал взорвался аплодисментами, криками и оглушительным свистом. Певец расплылся в белозубой улыбке. Он прошелся по сцене туда, обратно, подошел к самому краю, под прожекторы. Родители ахнули и стали переглядываться. На груди Приколова в подвеске покачивался кошачий глаз! Точно такой же, как в музее... Но мамы и папы ведь не знали, что у певца - подделка номер два!

Приколов напряженно вглядывался в лица людей, сидяших в первых рядах. При этом он покачивал подвеску с камнем, словно пускал в зал световых зайчиков. Но никаких зайчиков не было. Не было даже переливов света. Словно на камне просто был нарисован кошачий зрачок, сверху покрытый каким-то прозрачным составом. Камешек, конечно, немного поблескивал... Как всякая стекляшка. Но не больше.

С каждой секундой Филипп Приколов мрачнел все больше. Он заметил, что публика абсолютно не обращает на камень внимания!

- Песни давай! - грубо прокричали отуда-то из задних рядов. - "Зайку" и "Любимую"! И без фанеры!

У сцены стояли лицом к залу два телохранителя. Серый, встретившийсь с Филей взглядом, подмигнул. Приколов, не обращая внимания на крики, рассматривал камень. Он вертел его и так, и сяк, поворачивая под светом. Камень безмолствовал. То есть совсем не отвечал на свет.