Александр Ярушкин - Гамак из паутины

Сделав глубокий вдох, Семен, как опытный пловец, отважно бросился в буруны этого моря, успев крикнуть:

— Жди меня в комнате милиции, я скоро вернусь!

Вернулся он, правда, не очень скоро, но довольный собой.

— Лыков Владислав, — выпалил он, — я кое с кем переговорил, кое-кого порасспросил. Жалко, что я этим Владиком раньше не занялся.

— Адрес его узнал?

— Нет, но это не проблема, — ответил Снегирев и, помявшись, добавил: — Но самое любопытное, что на нашего покойничка, кроме Лыкова, по приметам еще один здешний завсегдатай похож, только фамилию его никто не знает, или говорить не хотят.

— Тогда давай с Лыкова начнем.

Семен взялся за телефон:

— Добрый день, девушка, мне бы один адресок…

10 часов 32 минуты

Вскоре, свернув на проспект Дзержинского, мы подъезжали к дому Лыкова. Квартира находилась на четвертом этаже. Поднявшись, я остановился, восстанавливая дыхание. Снегирев, не торопясь, где-то на третьем этаже. Я позвонил, открылась дверь, и мне стало ясно, что погиб не Лыков, хотя лицо стоявшего передо мной молодого мужчины, действительно, чем-то напоминало погибшего. Лыков удивленно смотрел то на меня, то на поднимавшегося по лестнице Семена. Я представился. В его глазах мелькнула тень беспокойства, но он быстро взял себя в руки:

— Проходите, пожалуйста, хотя мне не понятно, зачем я вам понадобился, вам и товарищу из ОБХСС, — слегка улыбнувшись, кивнул он в сторону Снегирева.

Тот в первую секунду опешил, но тут же вышел из положения:

— Вот она, популярность! Как кинозвезду всюду узнают, только автограф почему-то не просят. И вы, Лыков, наверное, не попросите, да?.

— Разумеется, нет, — снова улыбнулся хозяин.

Прошли в комнату. С любопытством разглядывая книги на стеллаже, Семен, не оборачиваясь, произнес:

— Владислав, что-то я в последнее время твоего двойничка не встречаю.

— Олега, что ли? — усмехнулся Лыков и, заметив, что Снегирев с заинтересованным видом перелистывает снятый с полки томик, с ехидцей спросил: — Есениным увлекаетесь? Могу дать почитать..

— С удовольствием бы, но в данный момент меня больше интересует Олег. Кстати, когда ты его видел в последний раз?

— Да я вообще с ним редко встречаюсь, да и то случайно.

Я вмешался в разговор:

— Так когда, где и с кем вы видели его в последний раз?

— Давно не видел, не помню, когда! Я же сказал, что встречался случайно! Он ко мне не приходил…

Снегирев поставил книжку на место и быстро спросил:

— А кто приходил?

Лыков отвернулся и, глядя на стену, неохотно ответил:

— Мишаня вчера был, деньги занимал. — Он помолчал и, повернувшись почему-то ко мне, резко бросил; — Да поймите же, завязал я с барахлом! На «балку» езжу только с друзьями повидаться!

— Если уж ты «завязал», помоги следствию, хотя бы правдивой информацией. Понял?! — подойдя к нему вплотную, резко сказал Семен, потом мягче добавил: — Меня интересует, когда Олег был на вещевом рынке… Никак не могу запомнить его фамилию. — Он поморщился, как бы пытаясь извлечь эту фамилию из своей памяти.

— Никольский, — подсказал Лыков.

Семен кивнул:

— Точно, Никольский… И как он поживает?

— Не знаю, — повел плечами Лыков.

— Ну-у… — укоризненно протянул Семен.

Лыков опустил голову и, глядя исподлобья, выдавил:

— Ребята говорили, должен сегодня появиться… с товаром, — и, увидев вопросительно поднятые брови Снегирева, пояснил: — Со штанами, будто сами не знаете, что он другим не занимается.

Снегирев удовлетворенно кивнул с видом человека, которому известно многое. Я вклинился в беседу:

— Владислав, кто такой Мишаня?

— Митя Мишин, музыкант из «Меридиана», — изумленно взглянул на меня Лыков, дескать, не знать Мишаню!

— Зачем он занимал деньги? — спросил я.

— Не знаю.

— Сколько?

— Полторы тысячи.

— Владик, а зачем ему столько? — тут же спросил Снегирев.

— Не знаю.

Чувствовалось, что Лыков начинает выходить из себя, сообразив, что поддавшись темпу вопросов, невольно стал говорить то, чего ему совсем не хотелось. Он мог замкнуться, и это тонко уловил Семен.

— Владислав, — улыбнулся он, — не темни… нам нужна твоя помощь.

Лыков покрутил головой, словно ему стал тесен воротник.

— Я и не темню, — уже спокойнее проговорил он. — Мишане привезли джинсы, много, а денег не хватило, вот он и прибежал ко мне… Только не надо впутывать меня в эту историю, я здесь ни при чем. — Он перевел умоляющий взгляд на меня.

Я не отреагировал на его мольбу и жестко бросил: