Олег Северюхин - Учитель

– И когда же это будет. Скоро, отец, через две тысячи лет от рождества Христова. Да, обманул тебя провидец, как же проверишь, правду он сказал или нет.

– Врал, конечно, но зато как ловко врал. А я пойду на службу к тому человеку у первого консула, который ликторами руководит. Есть у меня кой-какой опыт по Иудее, пригодится и здесь. Такие работники, как я, нужны везде и всегда.

– А что ты скажешь семье своей и детям, которые будут видеть, как ликторы забирают соседей, с которыми мы жили бок о бок десятки лет? Скажешь, что это и есть твоя работа?

– Не утрируй, отец. В этой работе есть свои особенности. Человек официально занимает одну должность, а неофициально делает другую работу. Да и не такие у нас соседи, чтобы замышлять что-то против сената и консулов. Иногда люди из разные классов и разного положения делают эту работу совершенно добровольно и без всякого принуждения и даже без оплаты, испытывая чувство глубокого удовлетворения от сделанного. Пойдем лучше спать, время позднее.

Только легли спать, как в ворота кто-то стал стучать и кричать:

– Именем первого консула открывайте ворота! Открывайте ворота! Открывайте ворота!

Я проснулся от стука в дверь. Пять утра. Схватил пистолет, подбежал к дверям, встал сбоку, спрашиваю:

Кто там?

– Товарищ капитан, тревога. Сбор в управлении.

Тревожный чемоданчик в стоит готовый. Быстро оделся. Плеснул холодной водой в лицо и побежал в управление.

В кабинете начальника управления собрались заместители и начальники отделов. Не было начальника седьмого отдела.

– Ввожу в обстановку. При аресте командира стрелкового полка полковник Эс. Произошла перестрелка. Полковник лично перестрелял всю оперативную группу, в том числе и начальника седьмого отдела. Застрелил свою жену и ушел в неизвестном направлении. Одному оперативнику, раненному сказал: «я не враг народа, живым не сдамся и семью свою на поругание вам не отдам». Это все забудьте. Вы должны знать, что затаившийся враг устроил засаду на оперативную группу и скрывается. Я так и доложил в Москву. Наша задача - найти и обезвредить врага народа. Учтите. Полковник профессионал Прошел две войны. Физически развит. Снайперски стреляет из любого вида оружия. К органам безопасности относится со звериной ненавистью. Взять его живым нам не удастся. Приказ - уничтожить. Уничтоживший будет сразу представлен к ордену. Каждому отделу свой сектор в городе. Тесно работаете с милицией. Силы воинских частей не привлекаем. Не надежные. Вперед.

Я со своими сотрудниками прибыл в районный отдел милиции. Довел обстановку. Раздал быстро сделанные и еще не высохшие фото. Приказ - уничтожить. Пошли по двое. Сотрудник НКВД и милиционер. Держали дистанцию, чтобы можно был вовремя подоспеть на помощь, и сразу двоим не оказаться под ударом. Прочесывали город до позднего вечера. Ничего. Где-то затаился или уже успел выехать из города. Прочесывание отменили. Перешли в фазу оперативно-розыскных мероприятий. На начальника управления страшно смотреть. Весь почерневший от переживаний и полученных нахлобучек.

В период репрессий ни один здравомыслящий человек не должен как баран идти в карательные органы, если у него есть оружие. Массовые репрессии - это всегда преступление. К массовым репрессиям можно свободно относить и ограничения свободы передвижения, печати и слова. Как только начались ограничения - жди массовых расстрелов и массовой посадки в лагеря, особенно в стране, вкусившей коммунизма, который ничем не лучше ислама - религии-идеологии, где человеческая жизнь дешевле ишачьих яблок.

Когда будет сопротивление массовым репрессиям, то и работники карательных органов будут чувствовать не хозяевами положениями, а врагами в собственной стране. Только поэтому в России было отменено право человека на оружие и право на самозащиту, отменено право неприкосновенности жилища и тайны переписки. Сколько же России еще предстоит мучаться, сто, двести лет? Лет через двести, может, Россия и встанет в ряд стран, где есть демократия, даже в ее искаженном смысле, но все равно демократия.

Около двух часов я возвращался домой. В темной подъезде мелькнула тень и твердый голос произнес:

– Прошу не делать лишних движений, я не причиню вам вреда. Я тот, кого вы ищете. Ваш адрес мне дал ваш учитель. Он сказал, чтобы я обратился к вам, если я окажусь в безвыходном положении.

– А он не сказал, что я должен сделать, если кто-то обратится ко мне от его имени?