Анна Князева - Перстень Александра Пушкина

Почему Сергей не поехал в Питер поездом и даже не сдал билет? Филиппов был уверен: это связано только с работой. Или с болезнью…

«Хотя, какая болезнь? – напомнил он себе. – Я встретил его позавчера, и он был жив и здоров».

Зачем они с женой ходили в музей, было загадкой. Сергей – опытный следователь. Причем следователь по особо важным делам. И он не мог не знать, что питерская земля горит у них под ногами. Вот и номер сменил, и жену свою в погибшие записал…

– Иван Макарович, я принес фото этой мамзели.

Филиппов обернулся. В дверях стоял Гриша Румянцев.

– Надо бы доложить генералу, что Свирская звонила своему мужу.

– Подожди, Гриша, – Филиппов прошел к столу и положил ладонь на столешницу. – Дай мне немного времени. Я сам сообщу Девочкину.

Сергей спустился со второго этажа в залу и подошел к Полине.

– Идем. Дело есть.

– А мы не можем здесь задержаться? – Полина смотрела на Сергея блестящими глазами.

– Э-э-э… Да ты, голубушка, набралась.

– Всего пару фужеров.

– Идем. – Он потащил ее к выходу.

Уже через минуту к подъезду подогнали их развалюху и вручили им ключи.

– Мерси, – сказала Полина и улыбнулась парковщику.

Усаживаясь в машину, Сергей заметил:

– Спишем это на то, что ты совсем не умеешь пить.

– Я умею, – заявила Полина, – просто не пью.

Сергей выехал из дворцового сада и уже на шоссе протянул ей свой телефон.

– Есть работа.

– Опять искать в Интернете?

– Мне нужно все, что касается Глеба Пархатского. Перстень купил он.

– Я тебе и так расскажу, безо всякого Интернета. Полгода назад он умер в своем особняке под Парижем.

– Замечу: не умер. Его убили.

– Это не доказано, – возразила Полина.

– Найди все, что про него есть.

Полина постучала пальцами по экрану мобильника, набирая запрос.

– Ну, вот, например, слушай: «Второго апреля этого года в своем доме вблизи Парижа был найден Глеб Пархатский. Версия об убийстве не подтвердилась. Один из самых влиятельных людей России умер от обширного инфаркта. Состояние российского олигарха составляет девятьсот миллионов евро. После его смерти остался особняк в центре Лондона, поместья на Французской Ривьере и юге Франции…»

– Это все ерунда…

– Почему? – удивилась она.

– Ему вкололи инъекцию.

– Откуда тебе известно?

– Слышал… Только это не афишируется.

– Кто это сделал?

– Тот, кому понадобились деньги Пархатского.

– Дай-ка посмотрю, сколько ему лет… – Полина снова полезла в Интернет. – Сорок семь. Вполне молодой мужик.

– Как сказать, – заметил Сергей.

– Это еще почему?

– Мне сорок один. Утром встаю и чувствую себя полной развалиной…

– Послушай. – Полина вернулась к теме, которая волновала обоих, но они избегали ее касаться. – Что нам теперь делать? Пархатский умер. У кого теперь перстень Пушкина, неизвестно.

– Утро вечера мудренее, – заметил Дуло.

– Может быть, нам пойти и сдаться полиции?

– Не говори глупости! Еще повоюем.

– Тебе звонят. – Полина отдала ему телефон. – Кажется, это Курочка.

Дуло взял трубку.

– Чего тебе, Нина Витальевна?

– Сергей Васильевич… – Курочка говорила шепотом. – Сегодня к нам приходил человек. Очень интересовался, где находитесь вы сами и ваша жена.

– Что ты сказала?

– Я сказала – не знаю.

– Молодец! – Сергей спросил напряженным голосом – С кем еще он говорил?

– Больше ни с кем.

– Мой новый телефон ему не давала?

– Что вы!

– Вот и умница… Теперь о делах. Есть что сообщить?

– Деньги на счет Трифонова поступали из фонда «Созвездие». Я интересовалась, чем они занимаются, никто ничего не знает. Однако удалось выяснить, из чьего кармана туда перетекают деньги…

– Кто хозяин?

– Небезызвестный вам Глеб Пархатский.

– Пархатский? Он же умер! – сказал Сергей и взглянул на Полину, она кивнула.

– Может быть, теперь кто-то вместо него.

– Послушай… – Сергей немного подумал и спросил: – Можешь выяснить все адреса его московской недвижимости?

– А подмосковная вас не интересует? – спросила Нина Витальевна.

– Давай заодно и подмосковную.

– Тогда записывайте.

– Откуда? – коротко спросил Дуло.

– Только сегодня узнавала для Флегонтова три адреса на Рублево-Успенском. Один из этих домов принадлежит Пархатскому. Или принадлежал, черт его знает…

– Та-а-ак… – протянул Дуло. – Не слишком ли много совпадений?

– Вы же знаете, Сергей Васильевич, – заметила Курочка, – в нашей работе совпадений не бывает. Это называется причинно-следственная цепочка.