Анна Князева - Перстень Александра Пушкина

В чайной комнате Полина все изучила. Куст чайной розы оказался подделкой, кресла не такими удобными, как могло показаться. В маленьком угловом шкафчике не было ничего интересного.

Она открыла дверь и выглянула в прихожую. Вышла, но в этот момент послышались чьи-то шаги. По-видимому, Агата покинула кухню.

Полина юркнула в ближайшую комнату и быстро прикрыла дверь. Посмотрела в щелочку, подождала, пока уйдет Агата, и уже собралась обратно, как вдруг услышала:

Она обернулась. В центре комнаты, заложив руки за спину, стоял высокий мужчина, который не обращал на нее никакого внимания. Он смотрел на стену, где на уровне глаз висела небольшая картина. Еще несколько десятков были расставлены на полу. Кроме картин в комнате ничего не было.

Не оборачиваясь к двери, Полина проверила, хорошо ли ее закрыла.

Между тем мужчина продолжил:

– Всю свою жизнь мы стоим перед выбором: открыть дверь или оставить закрытой. Однако открыв и оказавшись за дверью, мы понимаем: там нет ничего, кроме самой двери, только с другой стороны.

Полина подошла к нему и тоже посмотрела на картину, которая висела на стенке. Во все полотно была изображена закрытая синяя дверь с вытертыми филенками. Такую же она вчера видела в морге. Только на этой, нарисованной, вместо ручки было кольцо, которым следовало постучать, чтобы открыли. Вокруг синей двери, до самой рамки, разросся плющ, оплетая шероховатые стены. Больше на картине не было ничего.

Полина перевела взгляд на мужчину. Он тоже посмотрел на нее. Теперь она заметила, что его лицо – один большой отечный синяк. Синяки под глазами, на скулах. Брови и нос залеплены пластырем.

Не сдержавшись, Полина спросила:

– Что с вами случилось?

– Последствие неудачного серфинга.

Она оглядела его: хоть и немолод, фигура спортивная. Такой вполне мог заниматься серфингом.

– Я пошутил… – Он тоже оглядел Полину с ног и до шляпки. – Серфинг прошел удачно, но с островов я полетел в Ниццу и там попал в автомобильную катастрофу. Ее последствия вы сейчас наблюдаете на моей физиономии. Поверьте мне на слово, без синяков и отеков я еще вполне ничего.

– Верю, – сказала Полина. – Вы что-то говорили про дверь?

Он указал на картину:

– Вам нравится?

– Пожалуй, да. – После того как он об этом спросил, картина и в самом деле стала ей нравиться.

– Казалось бы – что? Обычная дверь. И ничего больше. – Он улыбнулся. – Плющ в расчет не берем. Трудно представить человека, которому не захотелось бы открыть ее и узнать, что там за ней. Цветущий сад? Или пустыня? – Мужчина обернулся: – А вам хочется знать?

– Хочется, – призналась Полина.

– Слабость человеческая: желание знать, что за дверью, игнорируя данность.

– Какую?

– Двери придуманы для того, чтобы скрывать…

– Цветущий сад или пустыню? – улыбнулась Полина.

– Каждый скрывает свое. Пока мы стоим перед дверью, мы – на территории желаний и запретов. Чтобы реализовать желание или нарушить запрет, нужно открыть дверь и переступить через порог.

– Не все на это решаются. – Полина бросила взгляд на картину. – Для меня закрытая дверь ассоциируется прежде всего с невозможностью.

– Чего?

– Перешагнуть через этот порог.

Мужчина посмотрел на нее чуть снисходительно.

– Знаете, как говорили древние? Не бойтесь закрытых дверей, которые встречаются на вашем пути. Ключ от них уже лежит в вашем кармане.

Борис Ефимович сказал Сергею:

– Я попытаюсь помочь. – Он привычным обороняющимся жестом поднял руки. – Чем смогу! Для этого мне необходимо переговорить с одним человеком.

– Когда это получится? – поинтересовался Сергей.

– Сегодня вечером я улетаю.

– Надолго?

– Всего на один день в Амстердам. Там я встречу этого человека, переговорю с ним, возможно, он подскажет, к кому обратиться.

– Насколько я понял, это история долгая? – Такой расклад совсем не устраивал Дуло.

– А как вы хотели, голубчик? Подобные вопросы решаются аккуратно.

– Когда мне вам позвонить?

– Утром вы говорили со своего телефона?

– Да.

– Я сохраню его и, как только что-то станет известно, сообщу вам.

– Борис Ефимович, только прошу… – начал Сергей.

Старик опять вскинул руки:

– Борис Ефимович нем, как могила!

Понимая, что разговор окончен, Сергей встал с софы.

– Я провожу вас. – Старик тоже поднялся и направился к выходу.