Роберт Мартин - Ключ от морга

— Добавить немного?

Она покачала головой.

— Нет, спасибо. Вы как будто напряжены, мистер Беннет?

Я отпил виски. Смесь была слишком крепка, но это не имело значения. Потом она спросила:

— Что у вас с пальцем?

Я посмотрел на свой палец. Где-то по пути из офиса Орвилла Хьюинга я снял платок или потерял его, не помню. Мой палец был покрыт коркой запекшейся крови. Я ответил:

— Меня укусила женщина.

— Как интересно! — Марта Кинг подняла тонкие брови. — Ваша приятельница?

— Нет.

Глупый вопрос. Вы не думаете, что нам пора поговорить?

Я посмотрел на свои часы. Пять минут двенадцатого.

— Давно пора, — сказал я. — Говорите, мисс Кинг.

— Зовите меня Марта.

Она не страдала от застенчивости. Слова были произнесены просто, словно именно это она и имела в виду. Марта и Джим. Как мило! Только я не предложил ей звать меня Джим. Может быть, она почувствовала, как я отношусь к ней? Она слегка нахмурилась, отпила из своего стакана и протянула его мне.

— Пожалуйста, еще немного, если можно.

Я отнес стакан в кухню, добавил льда, бурбона и воды и, вернувшись, подал ей. Принимая стакан, она сказала:

— Я вам не нравлюсь, правда?

— Не знаю. Это обязательно?

— Вы мне нравитесь, хотите вы этого или нет. Мы с Элвином высоко ценим то, что вы для нас делаете.

— Я еще ничего не сделал. Что сказал вам Элвин?

— Он сказал, что вы его друг, но по этическим причинам не можете помочь получить улики против нее. Он сказал, что вы обещали помочь ему любым другим способом, что порекомендуете человека, который достанет нужные для развода доказательства. Сказал, что это нужно сделать поскорее, пока она с Джоном Дэймоном. Вы уже послали своего человека, или еще слишком рано? — Она замолчала, и слабый румянец коснулся ее щек. — Вам, наверное, нужно подождать, чтобы была уверенность, что они уже… — Она сделала беспомощный жест. — Должна ли я вдаваться в детали?

— Я хочу накрыть их в постели, — сказал я, — если вы это имеете в виду.

Марта Кинг отпила виски.

— По крайней мере, вы откровенны.

— Сожалею, но именно так обстоят дела. — Говоря это, я мрачно раздумывал, как взглянул бы босс в Нью-Йорке на мою деятельность сегодняшним прохладным сентябрьским вечером, пусть даже это официально и не касалось агентства. Я пытался успокоить себя мыслью, что это личное дело, но знал, что только сам себя обманываю. Если я добьюсь успеха, мне придется давать публичные показания в суде, что, несомненно, отразится на агентстве. Такая нежелательная реклама, по всей вероятности, привела бы к увольнению Джеймса Т. Беннета, в течение двенадцати лет считавшегося лояльным, достойным доверия и, самое главное, осмотрительным сотрудником. Я мог бы, конечно, найти работу где-нибудь в другом месте или открыть собственное дело, но потерял бы все финансовые преимущества, связанные с длительным стажем, и право на солидную пенсию. А мне почти сорок лет. Это была гнетущая перспектива, но иного выхода не оставалось. Я твердо решил действовать и имел на то достаточно причин.

Марта заметила:

— Я не подвергаю сомнению ваши методы, если они дают результат.

— Дают вам и Элвину?

— Конечно. — Ее голос вдруг стал холодным и жестким. — Думаете, мне было легко прийти сюда?

— Не знаю. Это зависит от обстоятельств. Вы виделись с Элвином этим вечером?

— Нет. Мы расстались с ним в баре на проспекте днем. Он сказал, что сегодня вечером будет занят, и обещал позвонить завтра.

— Куда? — спросил я. — Вам на работу? Я полагаю, вы работаете?

— Теперь нет, — спокойно ответила она. — Я работала официанткой в коктейль-холле в Восточном районе. Там-то и встретила Элвина. Он не хотел, чтобы я работала. Он дает мне… на расходы.

— Очень мило. — Я кивнул на норку. — Это похоже на него.

Я опять отхлебнул виски. Смесь была крепкой, но никакого действия на меня по-прежнему не оказывала.

— Да. В конце концов, ведь мы собирались пожениться… — Ее голос снова был холоден и жесток. — Элвин настоял, что будет временно давать мне деньги. А что в этом плохого?

— Ничего. Кто-нибудь знает о вашей дружбе с Элвином Бэйном?

— Никто. Я уверена.

— Надеюсь. — Я глубоко вздохнул и отпил еще глоток, а потом взглянул на нее поверх стакана. — Вы сказали ему, что вечером пойдете ко мне?

Она опустила глаза, и стала нервно теребить свой стакан в руках.

— Нет… я не могла.

— Почему же, скажите на милость? Вы ведь обоюдно заинтересованы в результатах моих ночных трудов, не так ли?