- Я хочу, чтобы вы оставили моего мужа в покое, - сказала она. Выражение ее лица и голос выдавали злость и тревогу. Обращалась она к Уолтеру, правильно угадав в нем главного, а во мне помощника.
Не думаю, что Уолтер ожидал подобной реакции; я-то уж точно не ожидал. Я смотрел на него, с нетерпением ожидая, что же последует дальше.
Он отреагировал, как и подобает деловому человеку:
- Миссис Гамильтон, ваш муж просил нас...
- Он не должен был этого делать. Я ему сказала, чтобы он не делал этого.
- Но как бы то ни было, он сделал это. - Уолтер пожал плечами и вежливо улыбнулся. - И мы приехали побеседовать с ним, а не с вами.
- А я говорю вам, оставьте его в покое! Он не знает, что... - Она беспомощно огляделась по сторонам, словно хотела что-то нам объяснить, но не знала как. - Чаку сорок три года, - сказала она. - На войне он лишился мизинца на левой руке. Нет, не то. - Женщина в смятении провела рукой по волосам. - Он ожесточенный человек, мистер...
- Килли.
- Чак считает, что весь мир несправедлив к нему. Все, что он имеет, его не устраивает, все не такое, как он хотел. Палец, работа, этот дом. Я... Нет, я не то чтобы осуждала... - Миссис Гамильтон отвернулась в смятении, снова беспомощно оглядывая комнату. - Вот, - сказала она, - хочу показать вам... Она подошла к маленькому цилиндрическому столику справа от продавленной кушетки. На ней стояла настольная лампа, белый фарфоровый кролик с растущим у него на спине пучком травы, белая потрепанная кукла и фотография в рамке. Она взяла фотографию - черно-белый снимок восемь на десять на глянцевой бумаге под стеклом, - и протянула ее Уолтеру. - Видите его? Можете разглядеть, что он собой представляет?
Я взглянул на фотографию через плечо Уолтера. Мужчина в армейской форме, на фоне старинного замка. С застывшей гордой улыбкой на лице, руки в карманах, ноги слегка расставлены, на голове - военная фуражка набекрень. Молодой, счастливый и самоуверенный мужчина. Я бы назвал его красивым и уж во всяком случае не лишенным некоего грубоватого обаяния.
- Снимок сделан в Англии, - объяснила миссис Гамильтон. - Более двадцати лет тому назад. До того как он потерял палец, до того как понял, что все его планы... До того, как все пошло у него прахом. Постойте, я хочу показать вам... Подождите, пожалуйста. - Она направилась к двери, затем остановилась и сказала:
- Я хочу, чтобы вы поняли.
Она вышла из комнаты, и я посмотрел на Уолтера. Он покачал головой, пожал плечами и молча поставил фото на место. Тем временем вернулась миссис Гамильтон с маленьким фотоснимком в руке.
- Чак не знает о нем, - сказала она. - Теперь он не любит фотографироваться. Вот только эта одна фотография и есть. - Женщина передала снимок Уолтеру. - Чак теперь такой. Мой брат сфотографировал его в прошлом году.
Я снова заглянул через плечо Уолтера и на этот раз увидел Чарлза Гамильтона в профиль. Снимок был сделан на природе, видимо во время какого-то пикника. На переднем плане за одним из столиков сидел Чарлз Гамильтон. Локтем одной руки он опирался о стол, а другой рукой обнимал смеющуюся грудастую девушку с невыразительным лицом. На Гамильтоне была рубашка поло с короткими рукавами, он слегка наклонился вперед, с улыбкой глядя куда-то в сторону. Его обнаженные руки были жилистыми, что свидетельствовало о его незаурядной физической силе, на плече виднелась татуировка, которую невозможно было рассмотреть. В углу рта у него торчала сигарета, и видимый на снимке глаз был прищурен из-за поднимающегося от нее дыма.
Это был тот же самый человек, только сорока трех лет, то есть двадцать лет спустя после того военного снимка. В повороте его головы и развороте плеч все еще чувствовалась самоуверенность, на губах играла все та же гордая усмешка, но следует признать, что теперь в ней слегка ощущалась горечь. Глядя на фотографию, я думал о том, что он никогда не расстанется со своими мечтами и представлением о собственном предназначении, так хорошо запечатленными на первой фотографии, что он по-прежнему молод и таким останется до конца дней.
- Вы видите? - спросила нас миссис Гамильтон. - Вы видите, что он собой представляет?
- Мне хотелось бы поговорить о нем с кем-нибудь, кто его знает, - сказал вместо ответа Уолтер.
Миссис Гамильтон взяла протянутый ей снимок.
- Он все еще очень красив, - сказала она, - и очень силен. Но все у него идет не так, как надо. - Женщина взглянула на Уолтера:
- У нас есть автомобиль марки "де сото". Муж ненавидит его и говорит: "Они уже больше не выпускают эти проклятые штуковины". А до этого был "хадсон". Обе они попали к нам из третьих или четвертых рук, и ему приходится парковать ее снаружи, за поворотом, он... Дело не в профсоюзе, вы понимаете? Так уж у него складывается жизнь. Не обманывайте его, мистер Килли, пожалуйста.
Читать дальше