Сергей Лавров - Заначка на черный день

Тетя Фрося Салтыкова, по прозвищу Салтычиха, вела свою родословную от военных поселенцев военного министра графа Аракчеева, чьей вотчиной была когда-то деревенька Грузино. У графа в его лучшие мужские годы проживала в Грузино некая Настасья, командовавшая всем и вся в округе, в том числе и самим графом. И обороноспособность Российской империи в те годы была на высоте! Наполеона победили! Вот что значит военный министр в умелых женских ручках…

Графьев в наших краях с тех пор значительно поубавилось, и Фросе Салтычихе пришлось жить с обычным деревенским алкоголиком, благодаря недальновидности большевиков ни разу не отведавшим графской березовой каши, то есть розог. Не пороли, увы, и Фросиного сына, который тоже пошел в безвременно почившего папашу. (В этом месте рассказа Зинаида понимающе вздохнула). Салтычиха, однако, чадо свое любила, хотя и терпела от него периодически побои. Дело вкуса, конечно, но я бы такого сыночка убила на месте, ей богу! В ложке воды утопила бы гаденыша!

Вчера под вечер эта примерная, долготерпеливая мать вернулась с фермы, где полдня кидала вилами навоз из-под тощих коровок, и увидала в своем утлом жилище две вещи — обычную и необычную. Обычной вещью было тело вдрабадан пьяного отпрыска, рухнувшее между столом и печкой. Необычной вещью была неимоверная куча денег в пачках, разбросанная на столе среди закуски, под столом среди пустых бутылок и даже на подоконнике среди горшков с чахлой геранью.

Материнское сердце тети Фроси сжалось от ужаса и жалости. Ее проницательный ум тотчас предложил следующую версию: чадо, в воспитательных целях лишенное накануне средств к пьяному существованию, ограбило инкассаторов, привозивших в тот день зарплату. Стремясь всей душой спасти проспиртованное дитятко от тюрьмы и дать ему возможность, по примеру родителя, умереть в домашней обстановке от цирроза печени, Салтычиха кое-как сгребла деньги в валявшийся в сенях новенький дипломат и понесла с повинной в милицию, твердо надеясь на снисходительность отечественного правосудия.

В тот несчастливый вечер в отделении Грузино дежурили два сержанта. Того, что был постарше, звали Жора, а того, что помоложе — Касьян. Это, на самом деле, была его фамилия, но имени сержанта почему-то никто не мог упомнить.

Когда тетка Салтычиха выставила пред сержантские очи кейс, набитый пачками денег по самую крышку, с тощим Касьяном случилась истерика. Он сначала захохотал, а потом начал икать и едва не подавился собственным языком. Опытный Жора перво-наперво отобрал у напарника пистолет и ключи от ящика с оружием, после чего небрежно покрутил в руках одну пачку, нюхнул, сморщился и сказал:

— Фальшивка! Сразу видно! Вон и краска руки пачкает, и бумага слоится… Я ее вот сюда, в сейф пока спрячу… чтобы глаза не мозолила. А то увидит кто — разговоры пойдут… Ты деньги эти никому не показывала? Молоток, старуха! Ступай, тетка Фрося, не бойся! Ничего твоему Степке не будет. Принеси завтра нам жратвы да пару пузырей водки — и считай, что дело замяли! Только сама языком не болтай. А эту макулатуру мы с Касьяном сожжем по-тихому в печке. Не робей, Салтычиха! Будешь помалкивать — будет все путем, поняла?!

Не было границ благодарности в простодушной душе тети Фроси! Она величала сержантов сынками и обещала век бога за них молить. На следующий день она принесла в отделение запотевшую литровую бутыль, картошечку в мундирах, соленых огурчиков и целую жареную курицу. Отведав угощения, Жора вытер руки о форменный китель и повел Фросю в лес, якобы чтобы кое-что показать, а заведя поглубже, набросился на нее сзади и попытался удушить платком…

— Да-да, именно здесь она и утопилась! — по-мужски широко шагая и размахивая руками, твердила Зинаида. — Крест на себя положила трижды — и бултых!

— Да где тут можно утопиться? — голосом человека, не верящего в свое счастье, возражал ей сержант Жора, вразвалочку направляясь вслед Зинке и Марго к берегу Грузинки. — Там даже мальцу по колено!

— А она утопла! — стояла на своем умница Зинка. — Смогла, значит! Постаралась! Бог ей пособил!

— Она не с первого раза утонула! — следуя в точности моим указаниям, пришла ей на помощь Маргарита. — Поначалу все ходила по воде, ходила — туда-сюда, туда-сюда… Я еще говорю: смотри, Зина, как странно женщина себя ведет! А тут она вдруг как провалится — будто под землю! Раз — и нет ее! И только круги по воде пошли!

— Так под землю или под воду?!