Марина Крамер: Не верь, не бойся, отпусти!

Я очень хотела построить для Светика театр — его собственный, не принадлежащий никому, кроме него. Он, дирижер с мировым именем и неплохой композитор, должен был жить так, как того заслуживает, и заниматься только тем, что ему интересно, а не решать проблемы с арендой и прочие мелочи. И я обязана обеспечить ему такую жизнь, обязана хоть как-то отплатить ему за его отношение ко мне, за то, что сумел стать мне настоящим другом и поддержкой.

— Варька, ну паркуйся ты уже! — донесся до меня голос Аннушки, и я поняла, что, задумавшись о своем, на каком-то автопилоте доехала до Склифа и теперь бесцельно кружу по парковке. — Кошмар, как зомби! — пожаловалась подруга, когда я наконец припарковала машину на свободное место. — Я с тобой разговариваю, а ты молчишь и вообще не реагируешь.

— Ань, ты извини, меня эта авария прямо из колеи выбила, — соврала я, чтобы не объяснять истинную причину своего «зомбеобразного» состояния.

Однако Аннушка, похоже, не особенно в это поверила, если учесть то, как я вела себя на месте аварии. Но это ее проблемы, мне они неинтересны.

— Со мной пойдешь? — спросила она, выбираясь из машины, и я кивнула:

— Пойду.

— Отлично, — обрадовалась подруга, — поддержка мне не помешает. Ой, погоди, телефон… — Она начала копаться в сумке, где разрывался телефон.

Звонил ее отец, успевший уже договориться в мидовской больнице о том, что Алевтину Петровну примут на лечение туда. Нам теперь оставалось только организовать перевозку в Щелково, потому что этим Аннушкин папаша заниматься не захотел. Но это мы и без него организуем, дело нетрудное.

— Варь, ты мне только помоги, ладно? — попросила Аннушка, когда мы, получив пропуск на посещение, шли в травматологию. — Я же ее знаю, она сейчас упираться начнет, скажет — не поеду. А тебя послушает, всегда тебя считала сверхчеловеком.

— Сильно сомневаюсь, что ей в такой уж кайф лежать тут, а не в отдельной палате со всеми удобствами. Но если что — конечно, попробую поговорить.

Алевтина Петровна была дамой, избалованной удобствами, и я справедливо полагала, что местный колорит, никогда прежде ей неведомый, уже успел сильно повлиять на ее состояние. Так что вряд ли моя помощь Аннушке пригодится. Но я ошиблась.

Едва мы вошли, как лежащая на кровати у окна Алевтина Петровна категорически заявила:

— Если ты, Анна, собираешься говорить о переводе в Щелково, то даже рта не открывай. Я никуда не поеду, здесь прекрасный врач, и я ему доверяю.

— Ба-а-бушка, — плачущим голосом протянула Аннушка, усаживаясь с брезгливой миной на придвинутую ногой табуретку, — ну что ты как ребенок? Посмотри, какие здесь условия!

— Зато врач здесь отменный, — отрезала та, поправляя седую прядь волос, выбившуюся из высокой прически на аккуратную заклейку через весь лоб. — И потом — как ты повезешь меня с этой бандурой? — ее левая конечность лежала на приспособлении для скелетного вытяжения, внизу болтался прикрепленный груз, а сама нога, пронзенная в четырех местах металлическими спицами, выглядела просто устрашающе. — И голова у меня болит, между прочим.

Аннушка начала что-то горячо доказывать, но в этот момент дверь в палату открылась, и на пороге появился такой широкоплечий красавец в голубой хирургической робе и накрахмаленном белом халате, что даже у меня слегка сбилось дыхание. Переведя взгляд на Аннушку, я четко поняла, что никто ни в какое Щелково уже не поедет…

— Добрый день, — поздоровался вошедший, — я так понимаю, вы к Алевтине Петровне?

— Да-а, — с придыханием сказала Аннушка, хлопая тщательно накрашенными ресницами, — я ее внучка.

— А я — ее лечащий врач, зовут меня Сергей Андреевич. Готов ответить на любые вопросы.

Глядя на Аннушку, можно было подумать, что та вот-вот лишится чувств, но я-то хорошо знала свою подругу. Именно сейчас она была собранна, как никогда, и в ее белокурой головке уже созрел план по заманиванию очередного потенциального «кота» в ловушку. Наблюдать за этим мне совершенно не хотелось, видела подобное не раз, а потому я, буркнув извинения, вышла из палаты, справедливо решив подождать подругу в коридоре.

Усевшись на подоконник, так как не обнаружила более подходящего места, я приготовилась к долгому ожиданию. Аннушка не упустит случая пофлиртовать с красавцем доктором, пусть даже это будет происходить на глазах ее не совсем здоровой бабушки. Но, надо признать, молодой врач заслуживал внимания, чего уж…

Меня же почему-то занимали происшествия сегодняшнего дня — сперва странная машина во дворе, потом авария и появление незнакомых мужиков с битами. Ну, не бывает в жизни таких совпадений! Столько машин ехало мимо, и никому не пришло в голову остановиться, а эти… Да, это могли быть скинхеды, как я и объяснила Аннушке, но все-таки это маловероятно. Оставался еще один вариант, конечно… Вариант звался Анатолием Ивановичем Веревкиным, более известным как Туз. Тот самый Туз, что помог мне спрятать вдову Потемкина. Он отлично знал моего дядю и, кажется, не сомневался в том, что тот запросто может ради выгоды пренебречь родственными связями, а потому еще в новогодние праздники обещал, что за мной «присмотрят», как он тогда выразился. И скорее всего, сегодняшние бритоголовые граждане и были тем самым «присмотром», почему нет. Но тогда выходило, что они сопровождали нас от моего дома, а я ничего не заметила, и это плохо. Так можно прозевать не только охрану, но и чего похуже. Обычно чутье меня не подводило, а сегодня, видимо, я расслабилась. Так не пойдет.