Андрей Константинов - Решальщики. Развал/схождение

— Ну, я единственно знаю, что он, вроде как, работал у Брюнета. И что его… хм… убили?

— Да. Он работал на Брюнета и занимался примерно тем же, чем отныне занимаетесь вы с Петрухиным. Вот только времена тогда были — не чета нынешним. Тогда Виктор Альбертович еще только пытался зайти на вологодский заводик, коему впоследствии суждено будет стать базовым предприятием «Магистрали». И вот в один совсем не прекрасный день Брюнет отправил Севу на стрелку с местными архаровцами. — Голос Яны звучал сейчас отрешенно, бесстрастно. — Приказал оружия не брать, так как вопрос решался якобы самый заурядный. Вот только противоположную сторону об этом в известность почему-то не поставили… Лёня, будь любезен, закрой дверь поплотнее… Спасибо. И дай мне, пожалуйста, сигарету.

— Ты же не…

— Дай. Мне. Сигарету! И зажигалку.

Купцов покорно выложил на стол затребованное. Асеева неумело, слегка закашлявшись, прикурила, после чего продолжила невеселый рассказ.

Вернее — завершила оный:

— Так я осталась без мужа, вдобавок беременная. А еще через месяц — и без работы.

— А почему без работы?

— Когда наше УСБ узнало, что муж погиб в результате «бандитской разборки», меня вычистили из органов. Конечно, они не имели законного права так поступить. Поэтому просто создали вокруг меня такую «надлежащую» атмосферу, что я уволилась сама.

— Ты служила в милиции? — потрясенно переспросил Леонид.

— Господин инспектор! — сердито прикрикнула на него Асеева. — Я ведь, кажется, просила вас…

— Но я в самом деле не знал! Честное слово!

И это было чистой правдой. После того, как на днях Петрухин вправил напарнику мозги, Леонид отказался от былого намерения собрать «информационное досье» на любимую женщину.

— Да, служила. Вольнонаемной в юридической службе при ОВО, — горько подтвердила Яна. — В течение нескольких месяцев пыталась найти хоть какую-то работу, но с грудным ребенком никто брать не хотел. Отчаявшись, наплевала на гордость и принципы и обратилась за помощью к Брюнету, который предложил мне должность юрисконсульта. Наверное, я должна быть ему за это благодарна? — риторически вопросила Асеева, изо всех сил стараясь говорить бодро. — Вот только я — НЕ БЛАГОДАРНА!.. Знаешь, порой я физически не могу переносить его присутствие. Мне кажется, он догадывается об этом, вот только вида не подает. Виктор Альбертыч у нас — о-о-очень деликатный мужчина, — последнюю фразу Асеева произнесла с плохо скрываемой злостью.

В замкнутом кухонном пространстве подвисла звенящая тишина вкупе с не находящими внешнего выхода клубами табачного дыма.

Леонид поднялся, распахнул форточку и, продолжая стоять к Асеевой спиной, негромко произнес:

— Теперь я понимаю… Почему…

— Да! Именно поэтому! — алко-нервно согласилась Яна. — При всем моем к тебе уважении, Лёня. Уважении и…

— И? — невольно напрягся Купцов.

— Хорошо, коли уж тебе так хочется польстить своему самолюбию, я докончу фразу: «Уважении и… Любви».

Среагировав на вырвавшееся откровение, хотя бы и сказанное в алкогольной запальчивости, Леонид обернулся и увидел, как напряглось, сделавшись непроницаемым, лицо любимой женщины.

— Ты не ослышался. Любви!

— Спасибо.

М-да… Более идиотскую реакцию трудно было даже вообразить.

— Вот только я не хочу входить в одну и ту же реку дважды. И не собираюсь снова строить свою жизнь с «шестеркой» Брюнета!

— А почему вот так вот сразу — и с «шестеркой»?

— А кто же ты, Лёнечка, милый? Ты и твой драгоценный Петрухин? Кто вы, как не мальчики на побегушках у богатого папика с криминальным прошлым и мутным настоящим?!

Асееву буквально трясло. Глаза ее метались как бешеные, губы дрожали, силясь высказать всё то, что накопилось, но пока ещё сдерживаясь.

Леонид сделал было шаг навстречу, намереваясь прижать (успокоить, утешить, зацеловать) Яну к себе, но…

…Но в итоге лишь смущенно отвел глаза и теперь уже сам потянулся за спасительной сигаретой. Ему решительно нечего было возразить на убийственные, ранящие в самое сердце слова.

«Нечего» — так как, по сути, всё произнесенное Яной было, хотя и горькой, но — Правдой.

Буквально за час погода резко испортилась: небо одномоментно почернело, налетел сильнейший ветер, и вопреки утренним оптимистичным заверениям синоптиков ливень пошел стеной. Издыхающий, непривычно теплый для Питера октябрь продолжал блажить и выкидывать коленца.

По этой причине, вместо запланированной прогулки в Михайловский сад, встречу с Анастасией Глинской в экстренном порядке пришлось перенести на внутреннюю территорию просторного брюнетовского «Хаммера». Вышколенные шофер и телохранитель в данный момент безропотно продолжали пережидать приватный разговор босса, находясь в непосредственной близости «за бортом». Скучковавшись под дамским зонтиком, любезно одолженным у госпожи Глинской, смотрелись они довольно комично…