Вадим Россик: Тёмный Человек

– Это, кажется, ваше кольцо, уважаемая?

Девушка отстранилась от нотариуса и прижалась к ротмистру.

– Мне оно больше не нужно. Я специально бросила его в карете, так же как и куриную лапку, которая была у Барбары в кармане. Надеялась, что кто-нибудь их найдет и поймет, что с нами случилось.

Мелодия посмотрела на гусара своими бездонными черными глазами. Потом с мягкой улыбкой тихо добавила:

– Отец с самого детства мне внушал, что меня нельзя любить. Я ведь ведьма! Я приношу людям только зло. Он много раз говорил, что мой настоящий суженый прилетит ко мне как летучая мышь. Его слова сбылись. Сегодня Альфонс прилетел прямо мне под ноги.

«Прилетел как летучая мышь? Скорее шлепнулся как мешок с тряпьем», – злорадно подумал Мельхиор, но он был добрым юношей с отходчивым сердцем, поэтому, секунду поколебавшись, все же искренне пожал счастливому гусару руку.

– А вы не думали, дорогой друг, поступить на военную службу? – неожиданно спросил Мельхиора ротмистр. – Приезжайте к нам в Вилемусбург и вступайте в наш славный полк. Из вас получился бы отличный гусар, клянусь своей саблей! Пара дуэлей до первой крови с товарищами по полку для завоевания авторитета, да одна хорошая полевая кампания и вы, юноша, станете настоящим воином!

Мельхиор с затаенной гордостью ответил:

– Между прочим, месьер Гильбоа, мой дед Мельхиор Теофил Лукас при короле Себастьяне Втором дослужился до генеральского чина, командовал бригадой легкой кавалерии и геройски пал в битве при Портобелло. А мой отец Ян Мельхиор Лукас служил в Седьмом уланском полку и вышел в отставку в чине ротмистра.

– Ну, конечно, я так и знал! Седьмой Гведианапольский уланский! Вторая кавалерийская дивизия! Стоянка в Аксамите! Я ведь сразу почувствовал в вас, мой друг, военную косточку! – вскричал Гильбоа, обнимая юношу.

Стало совсем темно. Гроза приблизилась к Дубовому холму и первые капли дождя упали на траву. Пора было трогаться в обратный путь. Нотариус с трудом уговорил Мукомеля оставить расселину ставшую могилой Александра хотя бы до утра. Инспектор всю дорогу до гати оглядывался назад и пару раз даже упал, споткнувшись в темноте о сосновые корни. Мельхиор слышал, как Мукомель упрямо бормотал себе под нос: «Гведикус свидетель, я все равно достану эти сокровища, не будь я Леопольд Мукомель!»

За гатью компания разделилась. Раздосадованный Мукомель уехал в своем фургоне, взяв с остальных слово, явиться завтра утром в полицейское управление Гвинбурга для дачи показаний. Гильбоа уселся на козлы роскошной кареты с баронскими гербами на дверцах, все удобно устроились на мягких сиденьях и карета, не спеша, покатила к городу, мягко покачиваясь на рессорах. Привязанный Упрямец тащился сзади, время от времени издавая громкий недовольный рев.

Прошло полгода. Однажды погожим морозным утром Мельхиор вышел на крыльцо дома номер пятьдесят пять на Зеленой улице в Квакенбурге. Кроме всего прочего его обязанностью была ежедневная проверка почты. На этот раз в красном ящике с эмблемой королевской почты лежал только один конверт. Мельхиор с трудом разобрал витиеватую надпись, изобилующую завитушками и росчерками: «Месьеру Бенедикту Мартиниусу от мадам Матильды Гильбоа, хозяйки пансиона „Беличье дупло“, что на улице Крокусов в Гвинбурге».

Взяв письмо, юноша поднялся на второй этаж, постучал в дверь кабинета нотариуса и, дождавшись писклявого «Входите!», открыл дверь. Увидев Мельхиора, Мартиниус, вздохнув, отложил в сторону «Гведский родословник».

– Что там у вас, Мельхиор?

– Почта, доминус. Письмо из Гвинбурга.

– От кого же?

– От хозяйки пансиона, в котором мы останавливались летом.

Нотариус оживился.

– Ах, это уважаемая Матильда прислала мне письмо? Так-так! Сейчас посмотрим.

Мартиниус ловко распечатал конверт и поднес густо исписанный лист бумаги к глазам. Бегло пробежав первые строчки, он кивнул помощнику на кресло возле стола.

– Садитесь, Мельхиор. Я прочитаю вслух.

Нотариус откашлялся и начал читать, стараясь, чтобы его высокий голосок звучал как можно солиднее:

«Здравствуйте, уважаемый месьер Мартиниус, пусть Гведикус дарует вам много лет жизни! Я пишу это письмо по просьбе своего братца, известного вам ротмистра Третьего полка гведских гусаров Альфонса Ромуальда Бартоломея Гильбоа. Сам Альфонс вам не может написать, так как он с полком на учениях в Черном лесу. Скачет на своем любимом Ганнибале и машет саблей. Однако братец передает вам привет и сообщает, что весной у них с Мелодией родится наследник. Как говорит Альфонс: «Мой маленький гусарик». Не знаю, что он будет делать, если родится девочка.