Мария Жукова-Гладкова - Трудно быть богатой

— Сашу ранили, — наконец выдавила из себя она. — Я недавно вернулась из больницы, звонила вам, но никто не поднял трубку. Решила ехать и ждать у подъезда. Он сказал, чтобы я сделала именно так.

— Он… выживет?

— Врачи сказали, что жизнь вне опасности. Какое-то время, конечно, пролежит в больнице. Но я так этого боялась! Я давно ему говорила, что допрыгается! Ведь убить же могли! И сегодня вот, врач говорит, что ему нужно отдыхать, а он мне задания дает…

— Что он еще сказал? — спросила я напряженным шепотом.

— Я должна передать этот конверт вам. Как можно скорее.

Я схватила брошенный мною на стол черный пакет и вынула четыре снимка. Два из них были сделаны на Кипре — я узнала банк, в котором у меня теперь лежало десять тысяч долларов, и кафе, где продавались такие вкусные пирожные. Два других были сделаны в Швейцарии, как явствовало из надписей на обороте фотографий, сделанных четким ровным почерком. Указывались места и даты.

На всех снимках были изображены мой бывший муж Алексей Багиров и Камиль Хабибуллин. Они или мило беседовали в кафе, или, веселые и довольные, выходили из банков.

— Вы, наверное, не знаете, Оля, что «Городские скандалы и сплетни» принадлежат Камилю Хабибуллину. Хотя ваш бывший муж считал, что мой сын работает на него… Багиров вообще не знал, кому принадлежит еженедельник. Он даже не задавался таким вопросом. Он платил моему сыну… А своей матери говорил, что «Скандалы» у него вот где, — женщина сжала кулак. — Поэтому Надежда Георгиевна их и не выселяла. Но Саша делал все, что велел Хабибуллин. Я много раз говорила ему, чтобы уходил в другое издание. С его именем его везде возьмут… Но он любит играть в казино…

Женщина опять заплакала и вскоре уехала, а я опять осталась одна.

Камиль позвонил и приехал на следующий день вечером.

— Привет! — сказал он с порога и сгреб меня в объятия.

Я вывернулась.

— Обижаешься? — спросил он, направляясь в большую комнату, подхватив меня за талию. — Но я не мог объяснить тебе всего раньше. Кстати, за детей не волнуйся. Они в особняке у моего отца. Твой отец и свекр там же. Придется немного пожить за забором, пока не словим твоего бывшего. Так что собирай вещички.

Хабибуллин чувствовал себя, как дома, уверенный, что я последую за ним по первому его зову.

— Что ты от меня хочешь? — спросила я.

— Говорил мне твой бывший муж, что у тебя с головой не все в порядке, но чтобы так… — Камиль закатил глаза.

Я не смогла сдержаться и влепила ему звонкую пощечину.

— Извини, — тут же выдал он. — Забыл сказать, что с ним абсолютно не согласен. Ты показала себя совсем другой… Совсем не такой, как говорил он. Первой тебя оценила Багирова, и это послужило мне сигналом…

— Но ты же хотел меня подставить! — воскликнула я.

— Вначале. Было дело. Признаю. Прошу прощения. А потом я только и делал, что тебя спасал! И намерен то же самое делать дальше. Всю оставшуюся жизнь. Так что давай собирайся побыстрее. Я устал ждать.

И Камиль сделал попытку сгрести меня в объятия. Я опять вывернулась.

— Зачем ты потащил меня в банк на Кипре? Зачем требовалась моя подпись?

— О, Аллах! У твоего бывшего мужа иногда все-таки мелькали здравые мысли. В одном случае он решил себя обезопасить. Счет был открыт на две фамилии — его и мою. Я, конечно, хотел предложить другую схему перевода денег «Алойла», но был вынужден согласиться… В случае смерти одного из держателей, снять деньги мог второй и кто-то из наследников усопшего.

— Поэтому ты и решил познакомиться со мной, — вставила я.

Пропустив мимо ушей мою реплику, Камиль продолжал:

— А потом Багиров перемудрил, устраивая свою смерть на Кипре. При помощи Виталия Суворова, на самом деле работавшего на меня. Мы быстренько получили документы, свидетельствующие о гибели одного из держателей счета. Банкиры все без труда проверили: смерть была запротоколирована их полицией. А потом я предъявил тебя, сказав, что тебе срочно нужны деньги на транспортировку тела, ну и так далее: ты сейчас на Кипре, а когда еще снова прилетишь, неизвестно, тем более, остров у тебя вызывает такие печальные ассоциации… Кстати, в наследниках у Багирова значились только дети — так он записал в банковской карточке.

Дети несовершеннолетние, их мать — ты. Это банкиры опять быстренько проверили. И согласились, что твоей подписи будет достаточно. Тем более, все деньги оставались в их банке. Ну а когда твой бывший очухался, оказалось уже поздно. Как бы он пришел в банк и объявил себя живым? Тут же началось бы расследование, вскрылись кое-какие дела…