Сергей Таранов - Убить садистов

— Ага! — Гаврилыч кивнул, получив подтверждение своим мыслям. — Они думали, что мы, как лохи, сунемся малым числом, аккуратненько, тут бы они нас и покоцали. Не подумали только, что мы так плотно займемся, многовато наших было, поэтому и не схавали всех.

Надька-главбух подняла голову и, не обращаясь ни к кому конкретно, спросила:

— Почему менты так быстро приехали, как будто приготовились заранее?

Купава потер ладони, будто они у него замерзли, и посмотрел на Гаврилыча, потом на Надьку.

— Это хороший вопрос, — уже тише и спокойнее сказал он и замер, вперившись взглядом в пространство, но, как бы стряхнув оцепенение, поинтересовался: — Ну а как там наши дебет с кредитом? Пока нормально или тоже все идет в жопу?

Надька повела на босса задумчивые глаза и слегка усмехнулась:

— Здесь-то будет все как надо. — Она помолчала и добавила тише: — Но если ситуацию не переломить в корне, мы потеряем все заделы. Конкуренты имеют реальные возможности потеснить нас. Слишком много времени уже потеряно, а это проигрыш.

— Значит, война, — не спросил, а констатировал Купава.

О Жесте словно и забыли после этих слов. Предельно накаленная обстановка требовала жесткого и однозначного решения. Купава и Гаврилыч подходили к мысли о войне каждый со своей позиции, и в их глазах уже загорались опасные боевые искры.

— Телега начал первым, без базаров, без разборок. Как будто первый день на свете живет. Правда на нашей стороне, Алеша, — проговорил Гаврилыч, значительно глядя на Купаву. — Я позвоню сегодня кое-кому. Нужно поговорить с людьми, пусть подумают, как быть с этой сукой. Но люди должны нас поддержать.

Купава кивнул, соглашаясь с Гаврилычем, и взглянул на Надьку:

— Я тоже позвоню кому надо, предупрежу, что, возможно, погода испортится в городе дней на несколько. Жарковато будет.

Надька улыбнулась:

— Циклон пройдет, Алексей Николаевич?

— Смерч с тайфуном на закуску! Подскребешь сколько возможно бабок. Очень понадобятся.

Надька покивала и приподняла пальчики левой руки, как наглая ученица у слабого педагога.

— Что еще? — Купава нахмурился. — Еще какая-то хренота случилась? Мне все интересней становится.

Надька посмотрела на Сергея и ткнула сигаретой в его сторону:

— Вы с Вареником взяли этого художника, а почему его женщину оставили?

Сергей не понял, зачем ей вдруг понадобилось вспоминать об этом случае, и ответил бесхитростно, как оно и было:

— Она и не знала про товар! Мы подождали, когда появится Вова, выяснили это наверняка, сгребли его и увезли в баню. Там он и остальное рассказал.

— У тебя лично, — Надька особенно выделила это слово, — не возникло впечатления, что тебя кружат?

— Нет, — недоуменно ответил Сергей, а у самого тут же огненной искрой промелькнула мысль: что же ты, сука, хочешь, чтобы я сказал «да»?

— К чему ты клонишь? — раздраженно спросил Купава, поворачиваясь к Надьке. — Не крути, давай отвечай.

Надька поиграла губами, как бы размышляя, а потом заговорила резко:

— А вот не верю я, что этого художника нам подставили. Не получается. Как же его завязать нужно было, чтобы он и Варенику продолжал пи…еть? Тут что-то темное или непонятка. Тебе, Леша, так не кажется?

— Что ты предлагаешь? — нетерпеливо спросил у нее Купава и даже рукой замахал, словно отгоняя от себя все ненужные слова и оставляя одну только суть.

— Хорошая разведка нужна. Почему никто из вас не заинтересовался, откуда у Зелепукина эта неизвестная бригада взялась? Каскадеры какие-то… Или альфовцы: раз забрали товар и ушли, два забрали товар и снова ушли…

— Хочешь ту бабу на кукан взять и кишки из нее выпустить? — поняв, о чем речь, спросил Гаврилыч.

— Вот именно, — улыбнулась Надька. — Пусть расскажет, что знает, мне, например, интересно.

— Всем интересно, — промолвил Купава. Сидишь тут, ожидаешь ментовского наезда, а еще рамсы разводить…

— А слышь, Леш. — Гаврилыч подался вперед, и так как это было его практически единственным движением за весь разговор, то глаза присутствующих обратились на него. — А ведь поганец-то этот, Олежка…

— Что? — дернулся Купава.

— Он тоже небось сидит и РУОПа ждет. Поэтому и залегли на дно его ребята. — Гаврилыч повернулся с Жесту. — Какой, говоришь, номер на машине у этих резвых?

Сергей встал и полез в карман брюк, потому что, не надеясь на память, записал номер «БМВ», в которой уехали с завода комбикормов парень с девушкой, так много уже подгадившие Сергею в жизни.