Константин Измайлов - Последний клиент

— Как бы вы красиво ни рассуждали — денег у меня не прибавится… — придавленно, но с некоторым намеком на собственное достоинство заметил Крокин. Может быть, оттого, что понял: пока кистенем по голове его бить никто не собирается.

— Так чем же вы располагаете, кроме ваших жалких трехсот тысяч? Может, у вас имеется некая информация, способная заинтересовать меня и моих товарищей?

— А кто вы? Кто такие ваши товарищи? Я же не знаю, что именно вас может интересовать…

— Ну, например, нас интересует, почему вы до сих пор еще живы?

— Что?

— Почему вы до сих пор живы? У вас есть ответ на данный вопрос?

— Ответ? А почему, собственно, я должен умереть?

— Я не знаю. Но если вы сомневаетесь в корректности поставленного мной вопроса — пожалуйста, можем провести эксперимент… Сейчас вас с вашей дамой отпустят. Бесплатно, заметьте! И можете отправляться хоть на край света. Даю гарантию, что мои люди не последуют за вами и не станут чинить никаких препятствий. Ставлю те же триста тысяч, что вы не пройдете от ворот этой виллы и трех сотен шагов…

— Ну, я затрудняюсь… Что же вы хотите от нас?

— Могу пояснить: от госпожи Марковой нам не нужно ничего. Или почти ничего. Разве что ее подпись на одном из документов — и она свободна… Что же касается вас, то мне необходимо выяснить, отчего вашу подругу с такой легкостью выпустили из следственного изолятора и почему вы до сих пор не исчезли. Не перестали существовать… И если я не получу от вас внятный ответ в течение трех минут, то в течение четвертой минуты вы будете выставлены вместе с Марковой за ворота, и одному черту известно, сколько мгновений еще вам удастся прожить… Чудный воздух, хрусталь Невшательского озера… Это последнее прижизненное ощущение, которое станет вам доступно… Итак?

— У меня имеется несколько документов, касающихся соглашений между концерном «Де Бирс» и официальными государственными структурами Российской Федерации…

— И всего-то?

— Еще у меня есть копии банковских счетов, открытие которых напрямую связано с составлением и подписанием секретных соглашений. Например, по отгрузке руды с семьсот семнадцатой трубы… Это более восьмисот тонн породы… А Ломоносовское месторождение — это не Зимбабве, где два карата на тонну наковыряют и в пляс…

— И как к вам попали все эти бумаги?

— Еще будучи доверенным лицом Мастицкого, я лично выезжал за рубеж и открывал счета на указанных мне лиц.

— Копии банковских карточек?

— Разумеется, есть и это. И не только копии — есть оригиналы ходатайств в соответствующие банковские учреждения для открытия счетов.

— И кто из широко известных публике граждан пользовался вашими услугами?

— Я могу назвать несколько из них: глава резервного российского банка, министр финансов, зампред госимущества… Председатель драгмета… Вот такие вот люди…

— А в чем, собственно, криминал? Сейчас даже среди чиновников нижнего звена, эдаких коллежских асессоров, — даже у них простенькая «Виза» да есть…

— Если каждый документ рассматривать отдельно от остальных, то, разумеется, никакого криминала и не найти. А вот если сложить их воедино, проследить номера счетов плательщика и получателя да свести вместе все даты — вот тогда получится очень, очень ясная картина…

— И сколько наши славные власти положили себе в карман?

— Только по соглашению о частичной консервации Ломоносовского прииска, в зависимости от коэффициента трудового участия, цифры колебались от шести до семи баранок…

— Зачем же «Де Бирс» действовал так явно?

— Как я теперь понимаю, выдача этих денег была организована картелем с заведомой подставкой. Им тоже нужны некоторые гарантии. Иначе как объяснить столь долго сидящих на своих постах членов кабинета, тогда как за два года сменилось уже три премьера?

— Это довод. И каким образом можно будет взглянуть на эти бумаги? Они у вас с собой, надеюсь?

— Нет, но я могу получить их в течение суток…

— Ну не заливайте — в течение суток! А если б вы вдруг решили отправиться в поездку, на другой континент, скажем?

— Вот тогда я взял бы их с собой.

— Хорошо, вот у нас и образовался предмет сделки: вы передаете мне бумаги, касающиеся мягких переговоров «Де Бирс» с радетелями отечества, и если я сочту, что документы действительно чего-то стоят, — можете катиться отсюда…

— А как же триста шагов?

— Я вам гарантирую безопасность вплоть до посадки в самолет. Или вы предпочитаете иной вид транспорта?