Константин Измайлов - Последний клиент

Выйдя на улицу, Сергей потоптался у театральной афиши — легкий, как насмешка, снежок сыпался с небес так спокойно и медленно, что Грибману прямо сейчас и непременно захотелось коньяку. Он уж начал было водить своим породистым носом в направлении ближайших очагов культуры, как возле него остановился весьма потрепанный «Москвич» с намерзшей на заднем стекле капелью, из нутра которого, не пытаясь опустить стекло, принялся размахивать рукавами пальто какой-то мужик. Грибман, сочтя подобные жесты за приглашение, стукнулся костлявой задницей о продавленное сиденье. Оказалось, что это всего-навсего Скворцов. Как всегда, до неприличия трезвый и до зевоты озабоченный.

— Чтой-то мы подзадержались? Хотел было отваливать…

— Да пошли они все!.. — ругнулся Скворцов, в сердцах хлопнув по пискнувшему от неожиданности рулевому колесу. — Тебе-то чего надо?

— Да у меня все есть… — сыто и загадочно улыбнулся Грибов. — И у тебя вроде все в норме? Смотрю, на шикарном авто раскатываешь?

— Это еще надо хорошенько подумать, кто на ком…

— Папина небось?

— Бабушкина… — Скворцов нервно вырвал из пачки сигарету и с ожесточением вогнал кнопку прикуривателя в панель.

— Что, попа болит? — участливо поинтересовался Грибов.

— Угу. А у тебя?

— Да нет. Я работу на дом не беру. Дамочка моя ножи точит и в скалку гвозди забивает…

— Острием наружу?

— Тешу себя, что шляпками. — Сергей вытащил прикуриватель и передал его своему приятелю. — Ну что, браток, погнали?

— Куда это?

— Ко мне. Ты меня прикроешь от праведного гнева моей половины, а я изолью всю накопившуюся горечь. Для прояснения, как говорится, ситуации.

— Так начинай! — Скворцов включил передачу и медленно отчалил.

— С шефом я переговорил. Он прикрывает нашу деятельность. Но вот как только зайдет разговор о конфискате, придется выкручиваться. Господа из фонда такой визг поднимут, что и чертям тошно станет.

— Да и фиг с ними! Перетопчутся Все бумаги у нас в руках.

— Конечно, не подкопаешься, если под себя копать собственной лопатой.

— А что, есть противопоказания?

— Есть рудокоп. С корочками ФСК. Они всю бодягу сначала замешивать станут. И неизвестно, что у них из всего этого выбродит…

— Или кто?

— Или…

— Есть идеи?

— Да вот думаю пока. Как у тебя с раскладом по Розанову?

— По факту смерти Гаспаряна назначено служебное расследование в рамках управления по исполнению…

— Сейчас, как же! Цирик цирику глаз не выклюет. Ты-то что предпринял?

— Своему ироду рапорт на стол.

— А он его в ящик!

— А куда же?

— А знаешь, братец, почему?

— Ну-ка?

— А потому что не в пример тебе и господину Галкину твой ирод знает фамилию предыдущего управляющего этими любителями дорогостоящих цацок.

— И кто же он?

— Дружище Мостицкий. Владелец заводов, домов, пароходов…

— И что этот Мостицкий?

— Как выяснилось, на последнем собрании акционеров он отказался принять программу Розанова, которая предполагала одностороннее увеличение квот по продажам, и снял свою кандидатуру с голосования…

— То есть взял самоотвод?

— Видать, он хорошо себе представлял разницу между «само» и «громоотводом».

— Очевидно, кто-то намекнул ему о возможном печальном исходе подобных инициатив. Вот узнать бы, кто именно?

— А посложнее вопроса у тебя не найдется? Например, почему трава зеленая?

— А что, и на этот вопрос у тебя ответ есть?

— У меня по ботанике в школе твердое «три». Как и по физике…

— Ну, допустим, что Мостицкий знал заранее о возможных неприятностях с этими лишними алмазами. Так с какого хрена ему было не предупредить Розанова?

— Вот здесь ответ очевиден — ему бы задали вопрос: занимая пост управляющего, чьи интересы вы преследовали? Это раз. Второе: попросили бы рассказать о фазе первоначального накопления капитала, а также об источниках кредитования всех его финансовых мероприятий. А ты прекрасно знаешь, как эта публика любит распространяться о своих успехах на ниве выколачивания денег в абсолютно нищей стране. Мелькают по «ящику» господа картавые, беспрестанно похлопывающие себя ладошкой по карману. Похлопывают и стенают: «Любите нас, любите! А если не полюбите, то все вы антисемиты, фашисты и сволочи…»

— А твой приятель Галкин?

— А что Галкин? Он тоже не очень спешит ассимилироваться. Вон и девку в жены взял с прибабахом. Да ко всему прочему еще и Инга.

— Это он чтоб свою маму не расстраивать…