Марина Белова - Если у вас нету тети...

— Читала? — спросила я Алину.

— Да, мне же принесли. Читай теперь ты.

«Дорогие Марина и Алина! — так начиналось письмо. — За меня не волнуйтесь, у меня все хорошо. Чтобы не подвергать вас лишним неприятностям, не говорю, где я. Но скоро все станет на свои места, и мы обязательно встретимся. Поцелуйте за меня деток и Олега. Ваша Стефания».

— Ясности никакой. Но то, что она жива, это уже хорошо, — я еще раз пробежала взглядом записку и посмотрела на Алину. — Что скажешь?

— На штемпель посмотри, пожалуйста.

— Белозерск, — прочитала я и почувствовала, как у меня в голове закопошились мысли одна гениальнее другой. — Белозерск.

— Именно. Белозерск. Смекаешь, куда подалась наша Степа?

— Не знаю как, но она узнала историю Настиного жениха и решила разобраться, как его документы и, главное, кулон оказались у постороннего человека. Потому и подалась в Белозерск. Алина, а если она все еще там? Далеко до Белозерска? Это ведь соседняя с нами область. Сколько туда ехать?

— Если поторопимся, часа за четыре доберемся.

— Может быть, и впрямь, Саньку с Анькой к Розалии на дачу отправить? Авось один день с детками она переживет? Удар не схватит старушку, как думаешь? Сань, вы себя тихо будете вести?

— Как две рыбы, выброшенные стихией на пустынный берег. С вашей бабой Розой как бы нам самим удар не схлопотать, — пробурчал Санька.

— Вот видишь, они будут молчать целый день до нашего прихода. Санечка, вы ведь с Анюткой азбуку глухонемых знаете?

Саня кивнул, вживаясь в роль глухонемого ребенка.

Через час, забросив детей на дачу Розалии Аркадьевны — не уверена, что она была им безумно рада, — мы мчались в сторону Белозерска. Трасса была незагруженная. Алина вела машину уверенно и ровно, мало кого обгоняла и нигде не останавливалась. Так что до конечного пункта мы доехали даже быстрее, чем предполагали.

Белозерск оказался современным городком, основанным в семидесятые годы рядом с соледобывающим комбинатом. Центральные улицы были застроены в основном пятиэтажными домами. Ближе к окраине, как и положено, располагался частный сектор. Алексей говорил, что Настин дом стоял недалеко от памятника Ленину. А статуи вождей в те годы было принято ставить на центральных площадях. А уж Ленину, так вообще в самом-самом центре, чтоб центрее и придумать было нельзя.

Алина увидела указатель «Центр» и покатила в указанном направлении. Вскоре мы увидели каменного вождя с простертой рукой, указывающей советскому народу дорогу в светлое будущее.

— Вот он, который живее всех живых! — радостно воскликнула Алина и остановила машину.

Мы вышли и стали озираться по сторонам. Площадь, на которой стоял памятник, была просторной, и огораживали ее не меньше десятка зданий. А сам памятник мог быть виден даже из окон домов, которые стояли на прилегающих к площади улицах.

— Задачка! — хмыкнула Алина.

— У нас есть еще один ориентир — большой гастроном.

Мы пошли по кругу. На нашем пути встретились гостиница, городской исполнительный комитет, почтамт, парикмахерская, пара магазинов мужской и женской одежды, кафе и, наконец, гастроном.

— Скажите, пожалуйста, а этот гастроном был здесь всегда? — спросила я у толстой тетки, торгующей мороженым.

— Сколько себя помню, гастроном был здесь всегда, — последовал исчерпывающий ответ.

— Теперь наша задача — найти старожилов, кто бы мог помнить Настю и ее парня. Эх, — вздохнула Алина и оглянулась вокруг, — как назло, никого во дворе из пенсионеров нет. Нам хотя бы одну старушку.

К слову сказать, бабушки-старушки — это наш с Алиной контингент. Они для нас просто кладезь информации, потому что всегда в курсе всего. Да и вообще приятно работать с людьми, которые обладают избытком времени для разговора и при этом готовы поделиться разными историями из жизни соседей или знакомых.

А еще полезно общаться с дворниками и молодыми мамашами, скучающими рядом с заснувшими в колясочках младенцами. Только мамаши нам сегодня вряд ли могут быть полезны. События, о которых мы приехали узнать, происходили не вчера, а почти десять лет назад. А значит, в те годы они вовсю прыгали у подъездов в классики и о Настиной драме могли не знать.

— Ой, кажется, идет, — тихо пискнула Алина, боясь вспугнуть удачу в лице пухленькой дамочки пенсионного возраста.

Дамочка устало перебирала ногами, а в руках держала доверху набитую продуктами хозяйственную сумку внушительных размеров.

— Ух, — с надрывом выдохнула женщина, поставив сумку на лавку перед подъездом, затем достала из кармана жакета мужской платок в крупную клетку и вытерла им лицо. — На том свете, наверное, перестану таскать авоськи, — пробурчала она, ни к кому не обращаясь.