Марина Серова - Фея теневого бизнеса

Приблизившись на расстояние двух шагов, Бобров поздоровался. Я кивнула и сказала:

– Вы на удивление пунктуальны, Родион Олегович.

– Привычка, – отрывисто произнес он.

Голос у Боброва звучал как-то напряженно. Подозревает? Ерунда. Пусть подозревает. Главное, что пришел. Все равно через несколько минут мне придется раскрыть карты.

– Как добрались? – вежливо поинтересовалась я.

– Превосходно! – ответил он и спросил: – Вам не кажется, что место для встречи выбрано не очень удачно? Я смотрю, вы уже порядком промерзли. А через несколько минут и я в сосульку превращусь.

– Надеюсь, что скоро нам обоим станет жарко, – произнесла я.

Бобров посмотрел на меня удивленно.

– И чем же вы предполагаете заняться? – не скрывая иронии, спросил он.

– Ну, уж не тем, о чем вы подумали, – парировала я. – Скажите, вы раньше здесь бывали?

Вопрос застал Боброва врасплох. По лицу пробежала судорога, глаза сощурились.

– Не приходилось, – ответил он, а в голосе звучал испуг.

– А вот я уже не первый раз здесь. Позвольте показать вам, как тут все устроено, – предложила я.

– Боюсь, стояночный бизнес меня не особо увлекает, – отказался Бобров.

– А я все же рекомендую послушать. Вдруг да и дадите своему тестю дельный совет. Вот, например, те кусты. Вроде обычные кусты, каких вокруг стоянки насажено в изобилии. А на самом деле кусты эти облюбовала местная молодежь и проститутки, работающие на районе. – Я приостановилась, ожидая реакции Боброва.

Тот молчал, выжидающе глядя на меня. Только во взгляде появилось что-то неприятное. Я повернулась к нему боком и продолжила:

– А вот еще забор! С виду обычный забор, не более интересен, чем кусты. Не тут-то было! Заборчик этот с секретом. Пройдемте, посмотрим.

Я пошла к той секции, на которой были прикреплены крючки. Продемонстрировав лаз, я снова задала вопрос:

– Вам ранее приходилось видеть подобное?

– Ни разу, – односложно ответил Бобров и, не выдержав, спросил: – Ну, и к чему вы мне все это показываете?

– А к тому, что хочу понять, чем вам Алла не угодила? – перешла я в наступление. – Дорогу вам перешла? Неужели нельзя было обойтись без кровопролития? Неужели нельзя было оставить девушке жизнь?

– Вы в своем уме? – вскричал Бобров. – Я любил Аллу. И выслушивать ваши инсинуации не намерен. Если вы в чем-то меня подозреваете, вызывайте в суд. Частным образом я с вами встречаться отказываюсь!

Бобров, круто развернувшись, пошел прочь.

– Как называется марка вашей машины, Родион Олегович? Случайно не «Ренджровер» четвертого поколения? – спокойно спросила я.

Бобров остановился. Не поворачивая головы, он спросил:

– Это тоже считается преступлением?

– Ну, что вы, выбор машины – личное дело ее владельца. А вот причина, по которой ваш джип простоял в кустах у стоянки в среду с девятнадцати до двадцати часов тридцати минут, это уже преступление, – ответила я.

– Кто вам сказал подобную чушь? – оборачиваясь, спросил Бобров.

– Вас видел владелец «Ниссана». Видите ли, у молодого человека есть давняя привычка справлять малую нужду на свежем воздухе. Да что я вам рассказываю, вы и сами все видели, – уверенно произнесла я.

– Не говорите ерунды! Никого я не видел. Я вообще впервые на этой стоянке. – Бобров начал нервничать.

– Тогда, как вы объясните характерные царапины на дверях вашего джипа? Такие царапины вы могли получить, только втискиваясь в узкий проход между кустами.

Я блефовала. Автомобиль Боброва я в глаза не видела, а тем более не разглядывала имеющиеся на нем царапины. Но ведь и Бобров наверняка вокруг автомобиля с лупой не крутился. Блеф мой удался. Бобров дернулся как от удара. И поспешно ответил:

– Я бываю в разных местах, в том числе в сельской местности. Следы от веток на дверях машины я мог получить там. Как вы докажете, что царапины получены именно в этих кустах?

– А я ничего доказывать не буду. Просто представлю факты Богданову. А там, пусть сам решает, как с вами поступить, – ответила я.

– Послушайте, неужели вы действительно думаете, что Аллу убил я? Но ведь это же полнейшая чушь! Назовите хоть одну причину, по которой я должен был желать смерти Алле? – потребовал Бобров.

– А причина существует всего одна, – спокойно сказала я. – Жажда наживы.

– Поясните, что вы имеете в виду? Каким образом я мог нажиться на смерти Аллы? Наоборот, женитьба на ней могла принести мне трехкомнатную квартиру, а впоследствии – вот эту самую стоянку, – вкрадчиво произнес Бобров.