Олег Егоров - Правила игры

Случалось, Журавлев прилетал за нами уже хмельной.

— Совсем оборзели! — рычал батальонный Дикович, наблюдая за его пикирующим транспортом класса «Ми-24», на брюхе которого в пику американским «апачам» был намалеван бородатый Хо Ши Мин.

— Лучше синица в руке, чем Журавль в небе, — нервно острил, задрав голову, ефрейтор Панченко.

В действительности все, от ефрейтора до батальонного, знали, что Журавлев — ас высшей пробы. Свою «вертушку» он мог посадить в самом гиблом ущелье. И сколько он вывез из окружений наших ребят, столько их не пропало без вести и не вернулось домой в запаянных цинках, потому что из тех окружений своими ногами никто не выходил. Так что с Журавлева его маленькие слабости списывали вместе со спиртом.

— Опять на взводе?! — встречал вертолетчика дежурным вопросом наш батальонный Дикович.

— Никак нет! — выбрасывая ноги из кабины, докладывал Журавлев. — Опять на предохранителе!

После артподготовки мы заползали в чрево его «троянского пегаса» и отправлялись в горы метелить басмачей. Или чтоб, наоборот, они нас метелили.

Теперь Журавлев зарабатывал извозом в частном аэроклубе «Стрекоза» на таком же, как и он сам, потрепанном геликоптере «Ми-2».

Доводилось и Руслану прибегать пару-тройку раз к услугам старого авиатора. Но все это были вполне безобидные загородные прогулки. Согласится ли Журавлев на мое щекотливое предложение, оставалось только гадать.

— Ты еще не все телефоны повыбрасывал? — справился я у своего горячего друга.

Его мобильник был при нем, чем он и воспользовался.

— Хаза! — Набрав на трубке цифровую комбинацию, Руслан стал отдавать насущные распоряжения: — Возьми-ка в моей заначке десять штук и чеши сюда галопом!.. Как куда?! В блинную! Напротив метро «Сокольники»!

Пока он вел переговоры, я составлял на чистой салфетке список необходимого нам вооружения.

— Какой тут выход?! Из какого вагона?! — спросил Руслан, прикрывая трубку ладонью.

— Здесь один выход, — отозвался я.

— Совсем, бля, Москвы не знаешь! — отчитал он своего помощника. — Тут один, бля, выход! Все! Жду через полчаса! Да! И пригони «Ауди»!.. У меня их что — гараж?!

Реестр получился внушительный: пистолет, гранаты — 4 штуки, укороченный вариант снайперской винтовки «Тигр» с обоймой на десять патронов, оптический прицел переменной кратности «ППС» и автомат «Вихрь».

— Не хило! — Пробежав список глазами, Руслан спрятал салфетку в карман. — Ты еще базуку забыл!

— Базуку они с собой привезут. А вот взрывное устройство с дистанционкой не повредит. Определенно не повредит взрывное устройство!

— На хрена оно надо, если не повредит?! — набирая следующий номер, хмыкнул Руслан. — Алло! Аэроклуб?! Журавлева мне!.. Подожду! А помнишь, Угарыч, последний наш вылет?

Я помнил. Еще бы я его забыл!..

— Бухаем?! — заходя за вертолет, набычился для вида прапорщик Сомов.

Мы сидели по-турецки на жухлой траве и пускали по кругу черпак с отломанной ручкой. Это был наш счастливый черпак. Даже пробитый в одной из перестрелок разрывной душманской пулей, он был впоследствии тщательно залужен и вернулся в оборот.

— Для поднятия боевого духа, товарищ прапорщик! — Журавлев протянул черпак Сомову. — Исключительно!

— Дух уже поднялся. — Осушив плошку, Сомов задержал дыхание и запил спирт водой из фляги. — Дух уже на перевале. Сегодня он, сука, даст нам прикурить.

— И когда мы уже, товарищ прапор, с сумками в магазинах бегать начнем, а не с магазинами в сумках?! — Ефрейтор Панченко, набивая рожок патронами, сплюнул.

— Когда раком свистнешь! — огрызнулся Сомов.

Он был зол и возбужден. Через два часа его не стало. Не знаю, правда ли нам дано предчувствовать свой конец. Может, узнаю еще.

— А это — запросто! — оживился Панченко, расстегивая галифе. — Кто у нас гороховой каши маю ел?!

— Отставить! — одернул его Сомов. — По машинам, бродяги! Штурмовики отработались!

Белая сигнальная ракета на излете погасла в безоблачном небе…

— В небе?! — переспросил в трубку Руслан. — А когда сядет?! Ясно! Передайте ему, что Руслан звонил! Пусть меня дождется!

Бросив мобильник на стол, он закурил сигарету.

— У нас не курят! — накинулась на него уборщица, шваброй разводившая слякоть под нашими стульями.

Профессия уборщиц вообще стимулирует приступы мизантропии. Обыкновенно уборщицы любят елозить тряпкой поближе к засидевшимся посетителям, как бы невзначай заставляя их задирать ноги или переставлять с места на место. Своего рода это намек. Сама традиция вытирания полов после ухода непрошеного гостя родилась еще в глубокой древности, но именно современные уборщицы ее оптимизировали. Именно они начали вытирать полы загодя, чтоб их — нас то есть, сволочей! — при виде грязной тряпки перевернуло и вывернуло.