Вячеслав Сухнев - Грязные игры

- Зачем? Ты же культурный человек, Юрий Петрович, в галстуке ходишь, книжки читаешь... Не будем мы ущемлять старика, не будем. Достаточно восстановить Музей Ленина, а Александра Яковлевича посадить его директором. Конечно, элемент садизма в таком варианте есть, но по крайней мере никто не упрекнет нас в людоедстве.

21

"11 августа в префектуру Северного округа были вызваны главные начальники подразделений милиции и внутренних войск... Им были даны указания - развернуть на милицейских базах иногородний батальон из числа оперативного резерва МВД.

Всего в округе будет размещено несколько тысяч личного состава оперативного резерва...

Первые подразделения внутренних войск начнут прибывать в Москву в понедельник 16 августа.

Размещение иногородних батальонов внутренних войск планируется и в других префектурах.

Местом их дислокации станут казармы Московского округа МВД. Командующий этим округом Аркадий Баскаев это никак не комментирует...

10 августа г-н Ельцин пообещал, что в сентябре проблема власти в стране будет решена. Кем?"

Служба безопасности "День".

"Когда верстался номер".

"День",

1993, 15 августа, №32.

Земля, украшенная цветущим разнотравьем, раскручивалась за окном электрички. Ветер, пропахший теплом полян и перелесков, проносился по вагону, теребя газету, которой Толмачев прикрывался от яростного света. Еще не было девяти часов, а солнце уже ощутимо прижигало даже сквозь замызганное стекло.

Он ничем не отличался от прочего вагонного люда, который в это утро покидал Москву. Толмачев был обряжен в выцветшие джинсы с бахромой на брючинах, в распашонку в серую клетку и синий американский картузик с длинным козырьком. На коленях он держал старый коричневый рюкзак с заскорузлыми кожаными лямками, а на рюкзаке, небрежно сложенная, валялась выгоревшая куртка из тонкого зеленого брезента, какие любят носить изыскатели, строители и лесники. Довершали наряд коричневые башмаки на ребристой подошве - "траки". Их-то, башмаки эти, дольше всего искали на складе группы внедрения, потому что у Толмачева дома не оказалось никакой туристской обуви, кроме чугунных кирзовых сапог, годных лишь для осенних грибных походов.

Да, опять он уносился в неведомую даль, в легкое и светлое лето, уносился, как и год назад, когда скрывался от службы безопасности Управления.

Мог ли он тогда хотя бы в шутку подумать, что через год будет работать в этой наводящей душевный озноб службе, да еще далеко не последним человеком?

Опять он летел над землей в железном снаряде, полном крепких запахов разогретого металла, людского пота, пластиковой обшивки и табачного дыма, волнами плывущего из тамбура. Толпа рассосалась лишь в Подольске и на следующих ближайших станциях - остальные дачники поехали дальше.

Напротив освободил ось место, которое целеустремленно заняла высокая блондинка в голубом спортивном костюме. Она села точно и грациозно, как большая кошка. Сходство с этим своенравным домашним животным подчеркивали удлиненные зеленые глаза и высокие скулы. Две объемистые сумки блондинка поставила в проходе, прямо на ноги Толмачеву.

- Ох, извините! Ф-фу... Я уж думала, придется стоять до конца, до самого Серпухова. Извините.

- Не переживайте, - благодушно сказал Толмачев, осторожно вытаскивая ноги из-под тяжелых сумок. - Кирпичи везете, если не секрет?

- Зачем? - удивилась блондинка.

- На дачу, - объяснил Толмачев. - Если вот так, по две сумки каждый день... лет за пять можно навозить на целый дом. И еще на курятник останется. А если воровать кирпичи на стройке...

- Да ну вас! - засмеялась блондинка. - Продукты везу. Крупу и все такое.

Она с интересом посмотрела на Толмачева, задержала взгляд на оттопыренном кармашке распашонки.

- Вы, кажется, курите? Не угостите сигаретой?

А то бежала на электричку - не успела купить.

- Ради Бога, - сказал Толмачев, поднимаясь. - Могу составить компанию.

Они вышли в тамбур, где в одном углу маялся дедок с угрюмым кобелем на поводке, а в другом углу смаковал дешевое пиво толстяк в панамке.

- Подвинься, дядя, - скомандовала блондинка, и толстяк безропотно вжался в стену.

Она прикурила, придержав руку Толмачева со спичкой, искоса взглянула на него. Около тридцати, подумал Толмачев. И веснушки у носа, словно у девчонки...

- Сейчас все курят, - доложил толстяк в пространство и вытер с губ пивную пену. - И мужики курят, и бабы. А по мне - лучше лишний раз выпить. От табака только вред.