Екатерина Островская - Мечты о лучшей жизни

– Вообще-то это Бах, – шепнула Лена своей спутнице.

Но та, словно не заметив замечания, продолжала:

– У меня к тебя просьба, Ленечка. Надо профинансировать одно мероприятие. Деньги там небольшие…

– Если небольшие, тогда управитесь без меня, – отмахнулся Чагин и осторожно коснулся локтя Лены.

Придерживая ее таким образом какое-то время подле себя, он встречал гостей, как бы показывая, что девушка тоже хозяйка этого вечера. Среди прибывающих Лена узнала вице-губернатора города, парочку очень популярных в недавнем прошлом киноактеров и двух девушек из раскрученного телеканалами вокального трио. А третья участница музыкального коллектива обнаружилась вскоре за столом рядом с невысоким лысым человечком с крысиными повадками, похожим на беглого олигарха. Но только похожим, вероятно. Еще здесь были известный дирижер и модельер, определяющий направление российской моды. Модельер, кстати, взглянув на Лену, поднял вверх большой палец. Потом посмотрел на ее туфельки и причмокнул, после чего заметил шифоновый шарфик и показал уже два больших пальца.

– Вы – прелесть! – довольно громко сказал он. – Я обязательно передам Лагерфельду, что его композиция усовершенствована черным шелковым клатчем и смотрится восхитительно идеально.

Маленькую шелковую сумочку Зина сунула Лене в самый последний момент, когда та уже направлялась к ожидающему ее «Мерседесу».

Вскоре гости забыли, для чего они прибыли сюда, хотя, может быть, и не знали этого изначально: люди разделились на группы или на пары, начались оживленные беседы о жизни, о любви или о чем-то более приятном большинству собравшихся – о бизнесе, например. На хозяина никто не обращал внимания, и Леонид Петрович решил поговорить с Леной без посторонних глаз. Он предложил ей осмотреть дом, сообщив, что недавно надстроил его и расширил и в обновленном здании это первый прием гостей.

Холл первого этажа остался прежним, рассказывал Чагин, так как интерьер с самого начала создавался в стиле охотничьего домика, и ему не хотелось ничего менять в нем, наоборот, он только старается пополнять коллекцию новыми трофеями. Но смотреть на висящие на стенах головы оленей, волков, медведей у Лены не было желания, и потому они перешли на увитую виноградом террасу. Расположились у стола, на котором, по словам хозяина, всегда стоял самовар, а специально обученные люди следят за тем, чтобы в нем всегда была горячая вода. И теперь Леонид Петрович предложил Лене попробовать присланный ему из Китая белый чай. Тут же сама собой завязалась беседа о его одиночестве, хотя говорил, разумеется, в основном Чагин, рассказывая о том, что ему без малого сорок, что долгие годы жизни он занимался всякой ерундой, вместо того чтобы посвятить все дни своего пребывания на земле одной цели – сделать счастливой жизнь всего одной женщины. Он, мол, понял это давно, однако до сих пор не встретил такую, ради которой можно отказаться от всего, чем дорожил прежде.

– До вчерашнего дня не встречал, – уточнил Леонид Петрович.

Конечно, Лена поняла, кого Чагин имеет в виду, и немного растерялась, когда тот заглянул в ее глаза, чтобы увидеть реакцию. А потому ответила, что для нее его слова полная неожиданность, и вообще она тяжело сходится с людьми, а с мужчинами тем более.

– Если честно, – призналась Лена, – у меня был только муж, да и то мы с ним были знакомы с детства…

Проговорившись, она смутилась, ощутила, что краснеет, и даже хотела прикрыть лицо руками, чтобы это было не так заметно, но все же договорила:

– И тем не менее я в нем ошиблась. Не в нем, конечно, а в своем отношении к нему, в своих чувствах, которых, кажется, и не было вовсе.

Чагин слегка коснулся ее ладони и шепнул:

– Все будет хорошо. Я обещаю.

Неподалеку в беседке, тоже увитой цветами, за столиком, на котором стояли ведерко со льдом и бутылка виски, сидели всемирно известный дирижер и популярная телеведущая.

– Малик Рустамович, – спросила оппозиционерка, – когда вы приехали к Чагину, что играло, не помните?

– Как не помню? Очень даже хорошо помню. Я приехал, увидел вас, и во мне заиграла кровь.

– Да я не о том! Музыканты на своих скрипочках чего-то там пиликали. Что именно?

– Они исполняли «Бранденбургские концерты» Баха, моя дорогая. Точнее, концерт номер три, вторую его часть – адажио с фригийским кадансом.

– Я так и подумала, – кивнула телезвезда. – А вот девушка, которая была рядом со мной, Лена, кажется… Кто она вообще такая?