Эндрю Йорк - Доминатор

Голова араба дернулась, он вскочил на ноги, одновременно поворачиваясь, но противник уже успел встать перед ним на краю обрыва. Уайльд непоколебимо установил ноги и выверенным движением швырнул все сто восемьдесят фунтов своего от бедер в плечо, а оттуда в правую руку. Раскрытая рука взлетела вверх, и весь вес Уайльда, сконцентрированный в это мгновение в ребре его ладони, врезался в основание черепа туарега.

Винтовка выскользнула из уже безжизненных пальцев и со звуком, показавшимся в тишине пустыни оглушительным грохотом, упала на камни. Ноги араба подогнулись, и он вслед за своим оружием рухнул на землю. Уайльд уже успел пасть на колени и, не обращая внимания на резкую боль в руке, взять ружье и положить палец на спусковой крючок. С обрыва он видел оставшихся двоих молодых арабов. Те еще не узнали, что случилось с их помощником, так как ползком подбирались к молчаливым сверткам материи. Как и предсказывала Серена, они, видимо, полагались на ножи, так как винтовки были у обоих за спиной. Он скорее почувствовал чем увидел девушку около себя и понял, что она обыскивает одежду мертвеца. Она двигалась совершенно беззвучно.

Первый из арабов добрался до одежды Уайльда, взметнулся всем корпусом вверх, подобно атакующей змее, и его нож сверкнул в солнечном свете, залившем к этому времени дно ущелья. Уайльд встал.

— Брось эту штуку, — сказал он. По опыту он знал, что человек поразительно быстро усваивает чужие языки, когда у того, кто к нему обращается, в руках оружие.

Но араб уже вонзил нож в хайк Уайльда; раз, другой. Второй удар был рефлекторным, он уже понял, что его обманули. Он повернулся, срывая с плеча винтовку, но Уайльд нажал на спуск, и на зеленом одеянии расплылось темно-красное пятно.

Второй из арабов выстрелил; пуля проскулила в утреннем воздухе. Уайльд снова нажал на спусковой крючок. На сей раз выстрела не последовало; он понял, что его оружие наверно ни разу в жизни не знало смазки, рухнул на землю и попытался передернуть затвор.

— Ложись, — рявкнул он на Серену.

Но она осталась на ногах, золотисто-коричневая фурия с черными, как полночь, волосами, которые чуть шевелил нежный ветерок. Она тремя пальцами держала длинный нож, который сняла с пояса убитого. Когда последний из нападавших направил на нее ружье, она звонко, ликующе расхохоталась и сделала хлесткое движение правой рукой.

Уайльду пришло в голову, что смотреть вниз, чтобы убедиться в точности ее броска, было столь же бессмысленно, как и представлять себе ее в квартире в Челси: ведь ее как-никак обучала Инга.

Серена глянула вниз.

— Умирает! — радостно воскликнула она. — А второй уже мертв. И этот тоже. Это было великолепно.

— Разве ты не веришь ни в один из принципов своего прадеда? — спросил Уайльд.

— Фула всегда были воинственным народом, мистер Уайльд. Чтобы некогда обратить нас в завоевателей, не понадобился пророк. Мир Укубы недостижим, сколько о нем не мечтай. Это всего лишь греза, которая привязывает к нему наиболее легковерных из Последователей.

— Ну, вот, теперь она рассказывает мне об этом. Лучше скажи, что нам следует сделать с последним из этих типов.

— Он слышал выстрелы, и уверен, что вы мертвы. Сейчас он должен уже идти сюда.

Уайльду наконец удалось сдвинуть заклинивший затвор.

— Не думаю, чтобы они слишком уж заботились о своем оружии, — проворчал он

— Мистер Уайльд, в пустыне нельзя смазывать оружие жирной смазкой. К ней сразу же прилипнет песок, и ружье станет бесполезной тяжестью. Да вам и не нужна винтовка. Этот человек… — она пнула труп ногой, — не могу даже представить себе, каким образом он умер. Инга говорила мне, что вы так умеете, но я тогда не поверила. Расскажите, мистер Уайльд, как вы убили его?

Уайльд собрал в руку ее рассыпающиеся черные волосы, приподнял и поцеловал пушистую ямку ниже затылка.

— Вот тут находится такая штука, продолговатый мозг. Он управляет дыханием, работой сердца, вообще всеми автоматическими функциями тела и, конечно, хорошо защищен толстым слоем ткани, которая называется затылочный бугор. Но если достаточно сильно и под нужным углом ударить кого-нибудь в нужное место, то можно вогнать эту защитную ткань в самое тело мозга. Вот и все.

— Замолчите. Быстро. Вы должны научить меня этому удару.

— Лучше кидайся ножами, моя радость. Ударить нужно очень сильно. А что, наш друг уже идет?

Серена вгляделась в овраг.

— Это отец.

Уайльд встал во весь рост и приложил винтовку к плечу.