Серж Фабр - Два полицейских. Дело о надувном матрасе

– И эти небесные десантники чем-то там поклялись на горе Ермон, что будут жить с людьми.

– «Давайте выберем себе жён в среде сынов человеческих и родим себе детей», – это у меня всплыло в голове.

– Вот. У них еще все имена заканчивались на «эль», как английское пиво.

– Ну да. Уpакибаpамеел, Акибеел, Тамиел, Рамyел, Данел…

– Ты все двести назовешь?

– Нет, я только взводных командиров..

– А, может, Лоренце поищем?

– Да, ты прав.

22. 47. Ницца. Улица Префектюр. «Bar de la degustation»

– Мы в полиции не можем оперировать допущениями. Мы рассматриваем улики. И показания свидетелей. Улики…

– Утрачены.

– Потоп, кстати, хорошее средство для уничтожения улик. А свидетели…

– А свидетели – умерли.

– Но оставили свидетельства.. Вот тот – не похож?

– Да он на голову выше нашего.

– Да. И в тех свидетельства говориться, что павшие ангелы могли казаться людьми. И брать себе жен.

– Но с другой стороны… Батальон павших ангелов мог быть специально составлено только из мужчин. Кто его знает, как там было до потопа. Может у них сексизм процветал? И в десант брали только ангелов-мужчин.

– Тогда – в теории – у них где-то должны быть существа противоположного пола, не доступные на земле. То есть англы – женщины.

– И что это нам дает?

– А то, что будь состав разведбатальона смешанным, не дождались бы люди оружия, зеркал, косметики, умения делать ткани, обрабатывать драгоценные камни. А соответственно и торговли. Потому что всему этому их научил падший десантник Азазел, который судя по книге Еноха, был начальником штаба батальона.

– И какой отсюда вывод?

– Как какой? Обычный. Все зло от женщин.

– Ну, это ты хватил через край.

(Примечание. Да, я хватил. Но у меня сейчас такой период, когда простые решения кажутся самыми привлекательными. А что может быть проще, чем взять и переложить вину на противоположную сторону? Или на падших ангелов? Человечество всегда так поступало. А где Карир?)

22.59. Ницца. Улица Префектюр. «Lou Pastrouil»

– А знаешь, чему падшие ангелы не смогли научить людей?

– Чему? Там у меня за спиной, справа, нет от тебя слева.. Не похож?

– Нет, нос не тот совсем. Люди не научились веселиться.

– А эти все, что здесь сейчас делают?

– Они хотят веселиться. Им нравится думать, что они веселятся. Но что они при этом делают?

– Разговаривают, смеются, хлопают друг друга по плечам и спине…

– Нет… вот вошел… показалось. Они сначала добавляют в своей организм вещества, изменяющие восприятие действительности и ослабляющие ощущение опасности и только после этого…

– Зря мы здесь так долго…

– Это долго? Мне только принесли.

23. 21. Ницца. Улица Префектюр. Бар «Di Yar»

– И ты посмотри… нет не оглядывайся, мы ж наблюдение ведем. Ты вообще посмотри, как себя люди ведут при веселье. В застолье, на концерте… на футболе…

– В Новый Год.

…

(Примечание. Я люблю отмечать Новый год в каком-то незнакомом городе. И мы всегда находили там место, где собиралось большое количество людей, чтобы встреть новогоднюю полночь. Мосты в Будапеште и Кельне, одна из центральных площадей Вены (о Праге лучше не вспоминать, давка в центре жуткая), набережная рядом с верфью в Гамбурге. Где же еще искать веселья как не в этих местах.)

– Вот, в Новый год?

– А вот ты где…

– Везде люди демонстрируют, что им весело. Показывают это друг другу. А сам если в нем еще недостаточно стимуляторов второй реальности и он еще способен к рефлексии, задает себе два вопроса. Первый – мне весело?

– Да, я понял. А второй: если мне весело, и то почему же я этого не чувствую.

– Да. Животные не умеют веселиться. Собака может обрадоваться…

– Если это не Чипи.

– А кто такой Чипи?

– Не важно, пошли. У нас еще не весь маршрут…

23. 39. Ницца. Улица Префектюр. Бар «Master Home»

– Животные радуются. Принимают с восторгом то, что доставляет им удовольствие.

– Люди тоже умеют радоваться.

– Да. Но только люди, помимо радости, придумали себе отдельное занятие – веселье.

– А радоваться – не значит веселиться?

– Нет, радость внезапна и кратковременна. Вот если мы сейчас увидим Лоренце, ты обрадуешься.

– Еще бы.

– А потом что будет?

– А потом я буду его задерживать.

– А потом.

– Допрашивать.

– А веселиться когда будешь?

– Ну, когда настроение будет.

– В том то и дело, что люди, сначала договариваются повеселиться, потом долго собираются это делать, предвкушают и представляют себе веселье. А уж потом… Никакого отдельного веселья не получается. Мы только делаем вид.