Елена Логунова - Свидание на пороховой бочке

Я метнулась к тумбочке, достала из ящика искомый документ и денежную заначку «на черный день», похоже, уже наступивший. Специально для того, чтобы сбить со следа ожидаемую погоню в лице майора Кулебякина, я сдернула с вешалки в прихожей соломенную шляпу, абсолютно непригодную для ношения в городской суете. Такая шляпа требует курортной расслабленности, южного солнца, морских просторов, легкого бриза… Мамуля ее купила в Ницце. Это достаточно далеко, чтобы послать туда Кулебякина.

— А что Денису сказать? — спросила вдруг родительница, наблюдающая за моими судорожными сборами с цепким прищуром.

Не-е-ет, это нельзя так оставлять. Мамуля — женщина умная, и обмануть ее разными ложными финтами не получится.

Вот разве что…

«Срочно в творческий запой!» — подсказал мне внутренний голос, и я кивнула.

Да! Это самое то, что доктор Кащенко прописал!

В творческом запое наша писательница реальность, данную ей в ощущениях, игнорирует, и даже майор Кулебякин не сможет до нее достучаться. «Где Инка? Какая Инка?» — рассеянно молвит творческая мамуля в ответ на расспросы Дениса и, шевеля пальчиками, поспешит слиться в экстазе с клавиатурой ноутбука.

— Да, кстати, мам! Ты придумала новую книжку? — спросила я, притормозив на пороге.

Не очень-то это было кстати, но писатели — они же как дети, на сладкое покупаются мгновенно, а слаще всего им интерес, проявленный к их гениальному творчеству.

— Пока не придумала.

Мамуля вздохнула, и взгляд ее потерял инквизиторскую цепкость.

— Я так надеялась на снежного человека, но, увы…

Шестеренки в механизме, который встроен в мою черепную коробку, бешено завертелись.

— А что, если тебе на время отойти от крупной формы и написать что-то иное? — предложила я. — Пусть это будут ужастики, но маленькие и юмористические. Вот, например…

Я пощелкала пальцами, подгоняя свою фантазию, и ускоренно родила четверостишие:

науке дворник неизвестный

простой лопатой порубал

три тыщи снежных человеков

и баб

— Занятно, — мамуля оживилась. — А что это?

— Это чертовски модная штука — «стишки-порошки», — объяснила я, мысленно поблагодарив Зяму за случайную подсказку. — Юмористическая сетевая поэзия. Ты можешь стать родоначальницей оригинального жанра «Ужастик в порошке»!

— Как интересно. — Мамуля прикрыла глаза и пару минут шевелила губами. — И как легко!

Она распахнула сияющие очи и провозгласила:

тут мебель для монаших келий

а я желаю стиль ампир

негодовал на всю икею

вампир

— Гениально! — совершенно искренне похвалила я. — Я уверена, новая книга родится быстро и станет бестселлером! Ну, вдохновения тебе и творческих успехов, а я побежала.

— Беги, беги, — рассеянно пробормотала мамуля, быстро теряя интерес к окружающей действительности, включая родную дочь.

Я узнала симптомы ускоренного погружения в творческий запой и канула в подъезд, коварно улыбаясь.

Мамуля, правда, едва не выдала меня противнику, азартно покричав мне вдогонку с балкона:

не плачь мой друг сказал ван хельсинг

и посоветовал забей

колом осиновым пугая

зомбей

Но я в момент этой неожиданной художественной декламации уже выворачивала со двора на улицу и успела спрятаться за углом. Так что все изумленные взгляды соседей достались одной сочинительнице.

Поздравив себя с успешным отступлением, хоть и не на заранее подготовленные позиции, я прыгнула в первый попавшийся троллейбус и поехала на нем, куда глядели глаза водителя.

Мне нужно было составить план дальнейших действий, а я чувствовала, что сделать это будет непросто. Простимулированный могучим мысленным пинком, мозг мой добросовестно включился в процесс стихотворчества и продолжал генерировать «ужастики в порошке».

Получасом позже, уже покинув троллейбус и выпив холодный сок в буфете местной телестудии, я записала на салфетке:

Не надо папа не порите

рыдает монстр франкенштейн

предназначенье взятой бритвы

ферштейн

И с гордостью прочитала этот опус понимающему человеку — моему старому другу и вечному поклоннику Максу Смеловскому.

— Очаровательная юмористическая миниатюра в духе черной готики, — похвалил Максим — литературовед и филолог по образованию. — А что случилось? Мою любимую девочку кто-то обидел?

— Зришь в корень, — кивнула я, не упустив такую редкую возможность похныкать. — Кто ее только не обидел!

— Нужен рыцарь на белом коне? — Макс выпятил грудь и не удержался, съязвил: — Что, штатный рыцарь Кулебякин не справляется?