Артур Дойл: Алмаз раздора. До и после Шерлока Холмса [сборник]

Кто сможет сказать, в результате какого геологического катаклизма здесь оказались эти сверкающие кусочки углерода, разбросанные среди гнейса, полевого шпата и других своих более скромных кристаллических собратьев? Бедный бур, обитатель здешних мест, едущий в запряженном волами фургоне, вдруг замечает, как его дети играют с каким-то блестящим камешком. Пораженный его видом, он везет его в Наталь, где этот самый камешек оценивается и оказывается алмазом чистейшей воды. Новость эта мгновенно облетает весь мир. Забытая Богом и людьми долина с полной серьезностью объявляется чуть ли не сокровищницей Синдбада, где несметные богатства лежат прямо под ногами, стоит лишь наклониться. Со всех уголков земного шара, по суше и морем, пешком и верхом, на легких повозках и в тяжелых фургонах сюда устремляются охотники за алмазами. Ни здешние дикие племена, ни свирепые хищники — ничто не может их остановить. Поселения старателей растут, как грибы после дождя, повсюду устраиваются штреки и разрезы, богатства силой отбираются у природы и теперь служат безудержному в своей алчности человеку.

Но там, где деньги решают все, неизбежно появляется то, что эти деньги обслуживает, и то, где деньги можно потратить. В самом сердце дикой Африки небольшая лавочка постепенно превращается в некое подобие универмага, маленький кабачок со временем становится гостиницей. Появляются и другие необходимые атрибуты цивилизации — банк, полицейский участок и церковь. Так что к моменту описываемых мной событий деревушка у рудника Дю Туатспан успела разрастись в богатый город Кимберли, в то время как все остальные поселки, раскинувшиеся вдоль реки Вааль почти на сто километров, также начали укрупняться и процветать, как и подобает району, чей годовой доход составляет более миллиона фунтов стерлингов. Предметы роскоши стоили очень дорого, но они были доступны толстым кошелькам. На улицах изредка попадались люди в сюртуках, фетровых шляпах и даже цилиндрах. Время от времени неотесанные обитатели здешних мест преступали закон, споря при помощи револьверов и подкрепляя свои доводы ударами ножей, однако, несмотря на нечасто возникавшие перестрелки и поножовщину, такие заведения, как «Пениель», «Зимний приют», «Синий пиджак» и «Хеврон» слыли местами относительно безопасными. Постоянная тяжелая работа не способствовала мотовству. Удачливый старатель мог изредка «загулять» и кутить ночь напролет; наутро его находили где-нибудь на обочине мертвецки пьяным, однако его ждал тяжкий труд на участке, так что он просто — напросто не мог позволить себе часто напиваться. Пороки почти всегда становятся следствием праздности, а здесь все занимались делом.

В паре километров от большого лагеря старателей, разбитого сразу за «Зимним приютом», находится небольшое узкое ущелье, скорее овраг, под названием «Штрек Боксмана», представляющий собой расщелину в скале, по дну которой бежит ручеек. Это место неоднократно разведывали, даже сделали несколько пробных разрезов, но безрезультатно, так что в конце концов штрек забросили как пустой и бесполезный. Однако случилось так, что в 1872 году двое англичан, обнаружив, что все остальные участки заняты, построили здесь небольшую хижину и, в конце концов, добились успеха — то ли благодаря упорному труду, то ли простому везению. Как бы то ни было, все их усилия оказались вознаграждены. Через пару лет работы им удалось напасть на россыпь, и они смогли нанять двух кафров — чернорабочих. Оба англичанина отличались упорством, трудолюбием, крайней умеренностью в своих привычках и верностью друг другу. Они привыкли работать от зари до зари шесть дней в неделю. Однажды вечером они, как всегда, работали в разрезе, копая и промывая породу, пока не стало темнеть. Старший, Билл Стюарт, неохотно вылез наружу и протянул сильную руку своему напарнику, помогая тому выбраться наверх.

Алмазные копи Кимберли: Прорисовка старинной фотографии

— Я тебе так скажу, Билл, — начал тот, что помоложе, стройный блондин, — если мы хотим углубить разрез, нам понадобятся веревка и лебедка. Для великанов вроде тебя и так сойдет, но мне придется несладко, если я попытаюсь выбраться в одиночку.

— Скажем Помпею, чтобы вырубил ступени, — ответил Стюарт. — Что до глубины, то видишь вон ту трещину в скале? — Он показал лопатой на глубокий зигзагообразный разлом, проходящий по противоположной стороне участка. — Вот там-то и впрямь глубоко.