Андрей Анисимов - Проценты кровью

– И я не понимаю. По порядку, девочка, еще раз тебя прошу.

– Наверно, Руслана арестовали за цацки, – предположила артистка.

– Что ты говоришь, девочка! Руслан не вор. Руслан бизнесмен, – возмутился плешивый.

– Я сама удивилась. А он говорит, ворованная.

Мужчины переглянулись и затараторили между собой на незнакомом Нателле языке. Это не была речь чеченцев. Нателла чеченского не понимала, но профессиональный актерский слух характер речи фиксировал.

– Давай все по порядку. Еще раз тебя прошу, – повторил южанин по-русски.

– Руслан мне брошку подарил. Прямо перед гастролями, – начала Нателла. Красавец ее остановил:

– Что за брошка, какая брошка, сколько стоит брошка? Скажи, а потом дальше говори.

– Следователь сказал, ворованная, – покраснела Проскурина.

– О следователе потом. Брошку опиши, – от нетерпения плешивый заерзал на стуле.

– Посередине белый камень. Руслан сказал, бриллиант. По бокам красные рубины. На свету смотришь, глазам больно, – старательно вспоминала Проскурина подарок друга.

– Сколько стоила брошь, Руслан не говорил? – поинтересовался красавец Анвар.

– Говорил, «Мерседес» можно купить, – повторила Проскурина слова Руслана.

– Приврал, – предположил по-грузински плешивый.

– Возможно, но фуфло своей девушке бы не всучил. Руслан мужик широкий. Пусть дальше говорит.

Через полчаса мужчины выведали у Проскуриной все. Анвар старательно записал имя следователя. Нателла не выдержала и расплакалась:

– Он у меня брошку забрал и еще заставил с ним трахаться. Если бы Руслан не был в тюрьме, он бы его убил, – проговорила она сквозь слезы.

– Разберемся, – пообещал плешивый. – Анвар, отвези артистку домой. Купи ей покушать, денег дай, а я пока по своим каналам пройдусь. Заместителю мэра позвоню. Зря, что ли, его зятю кредит дали? Мы этого следователя из-под земли достанем.

Нателлу вывели в тот же двор, только теперь вместо джипа раскрылась дверца спортивной «Мазды», и она уселась рядом с красавчиком Анваром. Начальник секретной службы банка пожелание шефа исполнил. По пути он завез Проскурину в магазин и накупил большой пакет деликатесов. Возле общежития Анвар вышел, галантно раскрыв перед Нателлой дверцу своего авто, и вместе с провизией всунул в ее руку сто долларов.

– Спасибо, – улыбнулась примадонна, растирая расплывшуюся от слез тушь носовым платочком. Сто долларов, если их поменять в обменном пункте, составляли зарплату молодой артистки областного театра за два месяца.

Зойка проснулась поздно. Работать за стойкой ей сегодня не полагалось, и Куропаткина провалялась в постели до двенадцати. Глеб думал, что она вообще сегодня на улице не появится, но около часа буфетчица вышла из своей квартиры. Запирая дверь, она озиралась по сторонам, оглядывая двор. Михеев отметил, что Зойка приоделась и напялила сапоги на высоких каблуках. В них ее полненькие ножки выглядели по-поросячьи комично. Выйдя из подворотни, Куропаткина засеменила к центру. Она спустилась вниз к Волхову, миновала древнее обиталище новгородских князей и по пешеходному мосту переправилась на правый берег. Глеб шел сзади, пристроившись к группе туристов. Но у кремля экскурсовод остановилась и начала громким специфическим голосом сообщать исторические подробности. Глеб, проходя мимо, услышал, что новгородские земли в те далекие времена простирались аж до Урала. Дальше Михеев слушать не мог, он опасался упустить буфетчицу из поля зрения. Зоя прошла по рядам торговцев сувенирами. Заглянула в маленькое бистро возле автобусной стоянки, где немного потрепалась с тощей молодящейся коллегой и, влив в себя пятьдесят граммов коньяка, проследовала на центральную магистраль. Михеев мельком взглянул на табличку с названием «Газон». «Странно они прозвали свой «Бродвей», – подумал Глеб. Он не знал, что в Новгороде улицам вернули исторические имена, и еще совсем недавно улица «Газон» значилась как Горьковская. Пока следопыт удивлялся странному названию, Зоя исчезла. Ни кафе, ни каких-либо других общественных заведений поблизости Михеев не обнаружил. Он оглядел близлежащие офисы и магазины. Тут все было дорогое и по соображениям Михеева для буфетчицы недоступное. На всякий случай он свернул на боковую улицу и заглянул в шикарный салон «Меха». Куропаткина оказалась там. Зойка мерила лисью шубу. Она вертелась возле зеркал в примерочной и пыталась оглядеть себя со всех сторон. Глеб успел отметить глазом охотника, что шуба сшита из красноватых с седым отливом лисиц, каких в тайге давно нет, а выводят их только в питомниках. Не желая привлекать внимания, он вышел из магазина и, пройдясь до конца дома, остановился возле городской афиши. Ветер дул ледяной, и казалось странным, почему лужи на асфальте не замерзают. Чтобы согреться, Михеев поднял воротник и засунул руки в карманы. Торчать на улице пришлось долго. Зойка выплыла из зеркальных витрин минут через сорок. В руках она держала огромный сверток.