Андрей Анисимов - Кто стрелял в урода?

Никита Васильевич задумался. Он, было, хотел налить себе настойки, но раздумал и отодвинул бутылку:

– Мне, кажется, тоже хватит.

– Вы не ответили? – Повторил Тимофей, глядя в глаза Боброву.

– Ты насчет правды? Трудно что-нибудь утверждать… Но в этих листках, есть вещи, которые Беньковский выдумать не мог. Я с Ерожиным на деле Кадкова и познакомился. Допускаю, что он посадил Эдика вместо Сони. Но в мотивах твой фигурант врет. Я Петра знаю неплохо. Ему всегда на карьеру было начхать. При генерале зам министре, знаешь куда можно забраться? А он до сих пор подполковник. Вел он себя тоже странно – под пули лез, башку не раз подставлял. Его и ранило в бытность работы с Грыжиным. После ранения отставка по состоянию здоровья. Устроился начальником безопасности на фирму Аксенова. Женился на дочке шефа и открыл свое бюро. Деньгу зарабатывал приличную и о казенной службе не вспоминал. Если бы не я, на Петровку, он бы никогда работать не пошел. Это я его упросил. Мне начальство ультиматум поставило, не найдешь замены, на пенсию не пустим. Я и нашел. Ты же первый меня тогда поддержал?

– Но если не карьерист, почему? – Допытывался Тимофей.

– Бабник он был и шпана. Про Ерожина столько сплетен рассказывали, про другого артиста меньше. – Бобров почесал затылок: – Но я сам с прежней женой развелся, не мне других нравственности учить.

– Должна же быть причина? Почему он посадил невиновного парня?

– Эдика Кадкова в Новгороде знали, это был хлыщ, папенькин сынок и мразь. Эпизодов с законом у него до Петра достаточно. Убийство Кадкова старшего поручили молоденькому капитану. Парень увидел Соньку и раскис. Она девка красивая, сексапильная. Не устоял Ерожин. Подставил Эдика. Грыжин мог правды сразу и не знать. Не уверен, что до сих пор знает. А потом, чего не сделаешь ради своей кровинушки? Генерала и так Бог наказал. Потерять любимое чадо никому не пожелаю. Вполне допускаю, что Грыжин поехал в Питер и придушил в тюремной больнице убийцу дочери. Вот, так-то дорогой майор… Тебе самому пора в подполковники… И повод есть отличиться. Накатай рапорт на Ерожина начальству, приложи эту пасквиль Представляешь, какой скандал!? Кресло Петра твое и звездочка в придачу.

– Зачем вы так, Никита Васильевич? – Волков покрылся красными пятнами и встал.

– Не кипятись дурак. Я же пошутил…

– Не надо так шутить, товарищ полковник. – Волков сел на место, налил себе наливки и выпил: – А что мне делать, если без шуток?

– Найти убийцу. – Усмехнулся Бобров.

– А вы поможете?

– Это теперь только твое дело, майор. Я рыбак-пенсионер. – Ответил Никита Васильевич и позвал жену: – Сделай нам мать чайку и присоединяйся. С делами мы уже покончили.

Надюх, ты в больнице переночуешь, или тебя домой забрать? – Ерожин в белом халате сидел на стуле, возле постели Нади. С Цветного бульвара, он привез ее в отделение профессора Ермакова. Того самого хирурга, который когда-то вынул из Ерожина две пули, вылечил от ранения Севу Кроткина, и вторично спас Петра, после автомобильного тарана. Ерожин пошел в лоб на машину Эдика Кадкова и таким образом его задержал. В воскресение профессор отдыхал. Но узнав что с Надей плохо, приехал в клинику.

– Не хочу в больнице. У меня ничего не болит. – Надя присела на постели и умоляюще посмотрела на мужа. От ее бледного прозрачного лица у подполковника сжалось сердце:

– У тебя и не должно болеть…

– А что со мной было?

– Шок, девочка. На твоих глазах застрелили человека. Ты к этому еще не привыкла… – Грустно улыбнулся Ерожин.

– Хочу домой. – Упрямо повторила Надя.

– Профессор не против, но считает, что пару дней побыть под его наблюдением, тебе бы не помешало.

– Лучше я побуду под твоим наблюдением. – Жалобно улыбнулась она.

Домой супруги приехали к ночи. Уложив жену, Петр прилег с ней рядом, дождался пока Надя уснет, встал и на цыпочках вышел. Плотно закрыв дверь спальни, заглянул в ванную, надел халат и отправился на кухню. Он уже два раза звонил Волкову, но безрезультатно. Взяв телефон из прихожей, набрал еще раз. Тимофей трубку не брал. Ерожин позвонил на мобильный и услышал, что абонент временно недоступен. Снова набрал домашний, и оставил на автоответчике приказ позвонить ему в любое время. Убрав до минимума сигнал, чтобы звонок не разбудил Надю, поставил аппарат рядом, извлек из буфета пачку «Мальборо» и закурил.

Убийство Беньковского совсем запутало дело. Будучи опытным специалистом, Петр Григорьевич сразу понял, в каком оказался положении. Скорее всего Урод, теперь Ерожин иначе Беньковского не называл, нес его жене ядовитые плоды своего следствия. Эти плоды, по логике, уже в руках экспертов. Любому профессионалу, станет ясно, что главное заинтересованное лицо в смерти шантажиста, сам подполковник. Да и алиби у Ерожина нет. Он вполне мог шлепнуть Андрона Михайловича, затем, отследить поведение жены и перехватить ее на выходе с бульвара. Остается уповать на баллистическую экспертизу. Пистолет Петра Григорьевича выстрела не производил. Табельное оружие он вообще предпочитал не носить, поскольку имел свое, личное. Маленький пятизарядный браунинг подполковнику преподнесли в Узбекистане. На рукоятке имелась гравировка с благодарственной надписью «от двух министров». Из этого самого браунинга он уложил на полях гольф клуба Фатиму Ибрагимову, пока та целилась в него. Ибрагимовой Фатима звалась по паспорту. На самом деле это была подмененная тройняшка Аксеновых – Родная сестра Веры Кроткиной и Любы Михеевой. Дарственный браунинг Ерожин сразу зарегистрировал, и расставался с ним редко. Не потому, что боялся за свою персону – смертоносная игрушка в лайковой кобуре ему нравилась. Однако, из браунинга на Цветном бульваре не стреляли.