Андрей Анисимов - Кто стрелял в урода?

– Глеб Фролович, мне поручено вам кое-что показать… – Лицо незнакомца выражало грустное безразличие.

– Кем поручено? – Михеев инстинктивно нагнулся, чтобы услышать ответ. Голова человечка располагалась чуть выше его пупка.

– Это не важно. Тут для вас записка. Но прочесть ее вы сможете из моих рук.

– Ничего я не стану читать, пока не скажете, кто вас послал.

– Дело хозяйское, но получить сообщение в ваших интересах. – Кисло возразил лысоватый и развернул перед носом Михеева лист бумаги.

Глеб увидел крупный шрифт компьютерной распечатки. Текста было немного, и он автоматически его проглядел.

«Медицинская экспертиза утверждает, что смерть Хромова наступила за пять часов до нашего разговора у его дома. Это как раз то время, когда вы посетили погибшего. Таким образом, вы становитесь главным подозреваемым. Советую это обдумать перед допросом.»

Проговорив про себя текст записки несколько раз, Михеев понял, о чем идет речь, и сообразил, кто прислал сообщение. Простояв немного возле проходной, он резко повернулся, и двинулся к машине.

Через полчаса он уже катил по Ярославскому шоссе. Миновав пост у городка «Пушкино», остановился под указателем «Мурманск – 1267. Вологда – 435» и достал мобильный.

– Иван Григорьевич, обстоятельства изменились, и я до приезда Ерожина исчезаю.

Грыжин пытался что-то сказать, но Михеев отключил связь.

Беньковский возвращался домой в прекрасном расположении духа. Ему уже доложили, что Михеев рванул из Москвы, и тут все шло по его сценарию. А обед со Светланой поднял Андрею Михайловичу тонус. Ее зеленые глаза заставляли чаще и веселей биться сердце. Но выйдя из машины и увидев бегущую к нему Лилю, Беньковский помрачнел. Встречаться с вдовой сегодня он не планировал.

– Почему ты не отвечаешь на мои звонки? Где ты пропадаешь? Я тебя целый день ищу… – Надув губки, выказывала неудовольствие вдова. Но ее пухлые губки сегодня Андрона не волновали.

– Мы же договорились, что я сам тебя найду, когда придет время. Зачем меня искать? – Проворчал он, но дверь перед Лилей распахнул.

– Мы об этом договаривались, пока я была замужняя женщина. Но теперь-то я свободна. – Удивилась Лиля.

– Тем более. У меня есть дела. Я должен зарабатывать на хлеб. Ты сама сказала, что спишь с чудовищем. Тебе не ясно, что терпеть чудовище с деньгами гораздо приятнее, чем без них. Кому нужен бедный урод? – Раздраженно выговаривал Беньковский, погружаясь с дамой в лифт.

– Я же пошутила. – Лиля обняла любовника, пытаясь дотянуться до его губ: – Ты сейчас возьмешь меня?

– Подожди, милая. У меня вовсе не лирический настрой. Да и тебе надо думать не о члене, а о том, как остаться на свободе.

– Ты о чем, Андрончик. – Лиля побледнела и отпрянула в угол кабины.

– Если не понимаешь, объясню. Но сначала давай доберемся до квартиры.

Женщина замолчала и послушно дождалась, пока хозяин впустит ее в прихожую и снимет с нее плащ. Беньковский обул тапочки и скрылся в ванной. Тщательно помыв руки, а это после улицы он делал всегда, Андрон переоделся в халат.

– Сделай нам кофе. – Попросил он, усаживаясь у телевизора.

– Сначала объясни, почему ты меня напугал. – Потребовала Лиля. Глаза у нее оставались тревожными, а щеки бледными.

– Сядь, милая, и слушай.

Лиля присела на краешек тахты. Беньковский выложил на журнальный столик золотой портсигар и закурил.

– Ну, говори же?! – Поторопила Лиля.

– А ты сама не знаешь?

– Нет.

– Разве не ты убила мужа?

– Ты с ума сошел…

– Вот чего мне не грозит, так это помешательство. Мозги – единственная вещь, выданная мне Господом без брака. Поэтому иногда я верю в Бога. Это в тех случая, когда Он на моей стороне.

– Почему ты меня обвиняешь? Это же страшно.

– Может быть. Но ты убила мужа, хотя ни о чем подобном я тебя не просил. Более того, смерть Арнольда принесла мне убыток.

– Ты, наверное, шутишь?

– Нет, милая, мне вовсе не до шуток. – Зло возразил Беньковский. А убила ты. Теперь мне предстоит тебя отмазать от тюрьмы, а тебе предстоит возместить мне убыток, нанесенный твоими действиями.

– Какими действиями!? А мужа я не убивала. И перестань меня обвинять! Ты же знаешь, что это не так.

– Откуда? Принеси мне деньги, или сядешь.

– У тебя ко мне никогда не было чувства. Ты расчетливый негодяй. – Голос Лили изменился. Он стал истеричным и злым: – И никто меня не посадит. Когда я могла его убить?!

– Перед поездкой ко мне. А потом разыграла мне сцену с тяжелым предчувствием.