Андрей Анисимов: Невеста Христова

– Остановить можно. Но там уже тепленько…

Михеев, успевший за время гжельского вояжа понять, какие приборы показывают температуру, быстро нашел нужный датчик. Внутри печи жар дошел до ста семидесяти градусов.

– Где механизм, открывающий дверь печи? – Спросил Волков.

– Вы туда не войдете. – Глядя себе под ноги, ответил мастер.

– Что значит, не войдем? – Обозлился Волков.

– От жара не войдете. Если заслонку открыть, при такой температуре надо часа три ее держать открытой.

– Почему так долго?

– Потому что изделие весит три тонны. Вся его масса приняла температуру. Пока оно температуру не отдаст, не остынет и печь.

– Тем более, открывай сейчас же.

Окно комнаты Санькова выходило прямо на площадку перед печью. Мастер посмотрел в окно:

– Скажите вашим, чтобы отошли на десять метров от заслонки.

Михеев спустился вниз и предупредил Ерожина, Маслова и двоих спецназовцев. Те отошли. Саньков на компьютере набрал код, и дверь медленно поползла в сторону.

Ерожин стоял в десяти метрах и, не отрываясь, смотрел в расширяющуюся щель. Он представлял себе, что в жерле печи будет светло. Но щель оставалась темной. Он подошел поближе, и чуть не задохнулся от струи горячего воздуха. Пришлось вернуться назад. По мере того как дверь медленно отползала, в огромном бетонном зале становилось все жарче. Волков спустился вниз и подошел к Ерожину:

– Играет очко, Петр?

– Еще, как Тимофей. – Признался сыщик.

– Тебе чего, не окажется улик, извинишься и пойдешь домой. А меня с работы попрут.

– Ты хоть сейчас мне душу не тереби. – Попросил Ерожин.

Глеб тоже спустился по лестнице и подбежал к Ерожину:

– Петр Григорьевич, чувствуете?

– Что я должен чувствовать? – Не понял Петр.

– Запах горелого мяса чувствуете?

Ерожин потянул носом, но ничего не унюхал:

– Нет, Глеб, не чувствую.

– У вас нос городской… – Разочарованно сообщил Глеб: – А я чувствую. Паленым кабаном тянет.

– Поживем, увидим, чей нос лучше. – Улыбнулся Волков.

– Вот вы, менты, все такие. Думаете не о том, что люди погибли, а ждете подтверждения своей версии. Привет, мужики!

Ерожин, Волков и Глеб разом обернулись. Сзади них, в великолепном синем костюме и сверкающих ботинках стоял Резников. Ерожин пожал протянутую руку:

– Что, Виталий, не выдержало сердце разведчика?

– Да, бывают в жизни моменты, когда в кабинете не усидишь. – Признался майор ФСБ: – Долго еще ждать?

– По словам мастера, в печь можно войти не раньше чем через три часа. – Ответил Тимофей.

– Ждать и догонять… – Вздохнул Резников. Вокруг печи народу собиралось все больше. Петр подошел к Волкову и спросил:

– Что за люди?

– Начальство, наверное. Просто так спецназовцы никого не пропустят. – Предположил Тимофей: – А ты у Виталия Борисовича спроси. Он-то знает…

Резников обладал завидным слухом:

– О чем меня надо спросить?

– Подполковник Ерожин интересуется, почему здесь посторонние?

– Посторонних тут нет. – Ухмыльнулся Резников: – Тот, в шляпе, что платком лоб от жары вытирает, заместитель министра энергетики Соловьев Иван Савельевич. Тот высокий, из министерства внешней торговли. А с ним Феликс Струев из администрации президента. Он, Петр, теперь твой первый враг. Струев со Злобиными в близких отношениях.

– Вот кому мадам Салтыкова звонила…. – Догадался Ерожин.

– Скорее всего. – Согласился Резников: – А те с камерами, журналисты. Так что не найдем поджаренного немца с Логиновым в печке, у тебя начнутся проблемы. – И тихо добавил: – Кстати, визит сюда чиновника такого ранга обойдется мадам Салтыковой недешево. Эти господа себя ценят, и бесплатных телодвижений не делают.

– Догадываюсь… – Ответил Ерожин и увидел генерала МВД. Генерала он знал, это был заместитель начальника управления Еремин. Волков тоже увидел свое начальство и поспешил навстречу. О чем говорил Тимофей с генералом, Ерожин не слышал. Но по выражению лица Волкова понял, что тому приходится туго. Петр помнил лингвистические способности Еремина и догадывался, генерал сокращать крепкое словцо на манер Салтыковой не будет.

Еремин прибыл не один. Он прихватил своих криминалистов, медэксперта и техническую бригаду МЧС. Волкову, Ерожину и экспертам спасатели выдали специальные жаростойкие костюмы. Пока те облачались, собрали передвижную тележку с мощными прожекторами и осветили печь. В жарком мареве проступили ребристые очертания гигантского изолятора. Он стоял на платформе из толщенного камня и испускал жар. Спасатели медленно вращали прожектора, давая возможность экспертам издали начать осмотр. Но ни рядом с изолятором, ни по углам печи, куда пробивали лучи прожектора, обгорелых трупов они не увидели. Ерожин вошел первым. Пока костюм не нагрелся, он особой жары не ощущал. И лишь через несколько минут отметил на лбу и груди легкую испарину. Медленно продвигаясь вглубь, сыщик внезапно нагнулся. На шамотных плитах пола лежали очки. Стекла их растрескались, дуги провисли, но общая форма от жара не пострадала. Волков тоже нагнулся, осмотрел очки и поднял перед носом Ерожина указательный палец. Очки, разбросанные в кабинете Логинова, очень походили на эти. Волков знаком подозвал эксперта. Тот кивнул, пинцетом поднял находку и вынес из печи.