Андрей Анисимов - Невеста Христова

– Слушай, Дима, а это не хозяин квартиры со своей кралей?

Вязов мельком взглянул на снимок:

– Петр Григорьевич, может, и он. Но точно не скажу. Надо в Управление смотаться. У Тимофея Николаевича в деле есть его портрет.

Ерожин перед поездкой на место происшествия дело читал и фотографию Роберта видел:

– Чеши этажом ниже. Найди мне пенсионера из восемнадцатой квартиры. Его фамилия, кажется, Баландин. Если он дома, покажи ему фотку.

– Слушаюсь, товарищ подполковник. – Улыбнулся Вязов.

– Чему лыбишься?

– Хватка у вас та же. Вспомнил, как нас гоняли… А сами не хотите?

– Я лицо частное, дедушка может послать меня подальше. А ты при исполнении, и он тебя знает.

– Логично. – Вязов взял фотографию и быстро вышел.

Ерожин уселся за письменный стол застреленного поэта и еще раз оглядел квартиру. На стене висело два абстрактных натюрморта и календарь с пейзажем Левитана. Петр выдвинул по очереди все ящики письменного стола. Они были пусты. Он вынул их совсем. В глубине нижнего ящика лежала потрепанная книжечка без обложки. Сыщик привычным жестом перелистал страницы, перевернул и потряс книжку над столом. Вылетело несколько листков самой книжки. Он взял один в руки и стал читать.

«Собака, как я без тебя скучаю». Пробежав глазами страницу, посмотрел вниз. Там стояла дата и подпись: «Антон Чехов. Ялта. 1910 год». Ерожин открыл титульный лист и прочитал название самой книги: «Переписка Гениев с их возлюбленными. Издательство «Молодая Гвардия» 1987 год». Подполковник вскочил с кресла:

– Это же его учебник! Черт возьми!

Вязов вошел и, в растерянности, замер у порога. Столь странно выглядел его бывший начальник.

– Чего вылупился, майор? – Рассмеялся Ерожин: – Решил, у меня крыша поехала?

– Нет, но вы сами с собой разговариваете… – Попытался выкрутиться Вязов: – Вот Никита Васильевич Бобров любил сам с собой рассуждать. Он так и говорил, люблю побеседовать с умным человеком. А за вами я такого не замечал…

– Ничего, переживешь. Я тут одну книжечку нашел. Вы ей значения не придали, а для меня, она ключик ко всей этой истории. – Весело ответил Ерожин: – Ну что наш дедушка?

– На фото Роберт Жестякин. А с ним та самая девица, которую старик несколько раз видел.

– Выходит, не зря съездили?

– Так ее еще найти надо. – Вяло возразил Дима: – По карточке искать, сами знаете…

– А ты отдай экспертам-международникам, пусть вычислят, в какой стране снимок сделан. И бутылочку из кухни прихвати. Сдается мне, что родина фонтана на карточке и этого винца одна. Кстати, «Клико» – напиток французский, а вино больше месяца в холодильнике хранят редко.

– Допустим, снимок сделан во Франции. Ну и что дальше? Туристические фирмы лопатить? Знаете, сколько их в одной Москве?

– А зачем вам фирмы? Запросите границу. Уверен, голубки ее пересекали вместе. Врубился, майор? Тут мы нашу пташку и зацепим. Пока, Дима.

– А вы со мной в Управление не поедите?

– Сам Волкову доложишь. – Оскалился Ерожин, вышел из квартиры и, весело насвистывая, побежал по ступенькам вниз.

Эстония. 9 Ноября 2004 года

Андрес Мурт, как всегда, поднялся рано. Старый эстонец не менял распорядка жизни много лет. С тех самых пор, когда в последний раз сошел на берег. Жена встала еще раньше. Ей предстояло подоить восемь коров, задать сена им и телятам, накормить свиней, насыпать овса мерину. По поводу сына Мурт продолжал играть с ней в молчанку. Но старик замечал, что Берта с каждым днем волнуется все больше. Раньше, после тяжелого рабочего дня, оба ложились в постель и, стоило им коснутся подушки, засыпали. Теперь долго ворочались, и каждый из супругов понимал, почему не спится другому. Вчера ночью, когда Мурт отвернулся к стенке и тяжело вздохнул, Берта спросила: «Не спишь?». Он промолчал.

Сейчас, вспомнив об этом, еще раз вздохнул, натянул брюки и пошел в ванную. Долго и старательно орудовал зубной щеткой. Зубы у Андреса сохранились свои и никогда не болели. Умывался старик обстоятельно, не жалея воды. Хотя в Эстонии бесплатной воды давно нет. В городских квартирах счетчик отсчитывал каждый литр. На хуторе Мурта воду в дом из колодца подавал электрический насос. За воду он напрямую не платил, но зато платил за электричество. Насос потреблял его изрядно, а электричество в Республике куда дороже, чем в России. Нагревалась вода дровами, когда в кухне топили плиту. Берта успела ее натопить, но теплой воды Мурт не признавал. Он, по привычке, умылся ледяной, растер себя до пояса жестким полотенцем и пошел на кухню. Кофе на протопленной плите не остывал несколько часов. На столе стояла чистая кружка, кувшинчик со сливками и бутерброды с ветчиной. Кофе Мурт налил себе сам. Подумал и добавил немного сливок. Обычно он пил черный, но иногда привычке изменял. Берта знала об этом и каждое утро ставила на стол сливки. Он выпил полную кружку кофе и, не прикоснувшись к бутербродом, отправился одеваться.