Сергей Семипядный - маленькие и неприметные

– Сопротивляться вздумал? – зарычала Бояркина. – Я тебе посопротивляюсь!

Спустя пять минут Марина утомилась. Она села прямо на траву и выдохнула:

– Пристрелить тебя надо было, из твоего же оружия.

Подлесный не ответил, он прислушивался к своим ощущениям, желая определить, где у него болит особенно сильно. А болело практически все тело. Дмитрий сделал несколько робких движений, затем осторожно переместился в сидячее положение.

Подлесный вышел на балкон дачи и устремил взгляд вдаль, на лес, еще зелёный, но уже с лёгким прочерком охры. Жаль, что лето к концу идёт. А то бы взять топор, котелок, спички, ещё кое-что из самого необходимого и уйти в лесные дебри, где соорудить себе землянку да и жить отшельником.

– Диман, иди выпей коньячку, – позвала Бояркина.

Марина уже немного отошла от двойного шока (обстрел из автоматического оружия – первый этап, информация по делу, полученная от Подлесного, – второй этап) и теперь взирала на окружающую действительность с гораздо меньшим трагизмом.

– Давай выпьем за мое второе рождение, – предложила она.

– Хорошо, выпьем, – согласился Дмитрий, присаживаясь напротив Бояркиной.

– Да, не ожидала я от тебя, Диман, – с укором в голосе произнесла Марина.

– Чего не ожидала? – спросил Дмитрий, осторожно ощупывая рёбра пониже сердца. Если и не переломы, то трещины-то уж точно в наличии.

– Чего! Да в твоём возрасте надо же отличать уже: свой – чужой. Из автомата – в меня!

Дмитрий сделал удивлённые глаза:

– Это ты своя, что ли? Сделала меня рогоносцем, а потом бросила. Подлейшим образом, к тому ж!

– Ты мне не муж, поэтому рогоносец ты – условный, – нагло заявила Бояркина.

Подлесный вспыхнул:

– И все страдания мои являются условными? Ты это хочешь сказать?

– Не драматизируй, – поморщилась Марина.

– Я и не драматизирую. Это ты драматизируешь. Любого и каждого убивать можно, а тебя, видите ли, нельзя. Ах и ах!

– Но – кто? Кому потребовалась моя смерть?

– Вот это я и хотел узнать.

– Чего ж не узнал? – укорила Марина.

– Не вышло. Не хотелось выступать в роли слепого орудия, но, увы…

– Ты хочешь сказать, что у тебя не было выхода?

– А что, был, ты считаешь? И сын у меня – один.

– Нe знаю. Всегда, по-моему, выход должен быть. Просто тебе очень хотелось уничтожить меня, – капризно надула губки Марина.

– Мне плевать на твоё мнение по этому вопросу. И теперь я буду наблюдать, как ты выберешься из капкана. – Дмитрий подчеркнул сначала «я», а затем «ты».

– Я, по-твоему, в капкане?! – всполошилась Марина. Она даже рюмку с коньяком отодвинула от себя.

– Ты не поняла разве? Ты же обречена. Деньги-то исполнителям уплачены.

– Можно подумать, что ты не обречён! – перешла в наступление Марина. – Тебе что поручили? Ты должен был убить меня. Но ты не сумел попасть в меня с пятидесяти метров. Сколько ты пуль выпустил? Напишешь в объяснительной: я стрелял в воздух, но не попал.

– Там больше пятидесяти было! И я говорил тебе, что я не смог! А стрелять я умею не хуже любого…

– Киллера, – подсказала Бояркина.

– Это ты меня сделала киллером! – вскричал Дмитрий.

– Надо же было из тебя хоть что-то сделать, – с усмешкой заявила Бояркина.

– Да пошла ты!.. – вспылил Дмитрий.

Марина возмущённо вскинула брови, однако от вербального выражения своих чувств воздержалась. Ссориться с Дмитрием отнюдь не в её интересах, практически они оба в одинаковом положении и поэтому…

– Слушай, Диман, нам надо действовать сообща, – решительно сказала она.

– Что ты предлагаешь? У тебя есть запасные паспорта?

– Паспортов у меня нет.

Подлесный злорадно ухмыльнулся:

– Я, кстати, предлагал тебе обзавестись. Но ты, однако, крохоборка…

– Ты меня называешь крохоборкой? – ощетинилась Марина.

– Но паспорта, согласись, нам бы сейчас очень даже пригодились.

– Скрываться, по-твоему, – единственный выход?

– Что ещё? Ну давай я тебя пристрелю. Это будет второй. Ещё не поздно.

– Что? Пристрелишь? – Бояркина задумалась. – Действительно, это идея. Ты будто бы убил меня, выполнив заказ, а на самом деле… Да, мне надо спрятаться.

Дмитрий усмехнулся:

– На всю оставшуюся жизнь?

– Нет, пока не выясню, кто сделал этот заказ.

– И как ты выяснишь?

– Надо подумать. Если кто-то это делает, то, очевидно, он на что-то рассчитывает.

– А если из мести? – задал вопрос Дмитрий. – Ты ведь штучка ещё та.

– Если из мести, то это ты, – огрызнулась Марина, подливая коньяку себе и собутыльнику.