Михаил Калинин - Выбор сделан (сборник)

– Блефует? – обратился Поляков к мужчине, обнаружившему у меня «жучок».

Тот только молча отрицательно покачал головой и ответил:

– Их слишком хорошо учили.

– Второй раз истину глаголет этот отрок, – с усмешкой сказал я. – Так что тебе решать, Влад.

– А что ты можешь предложить? – спросил у меня Поляков.

– Если ты готов к разумным, деловым переговорам, то прежде всего пусть снимут с меня наручники и дадут закурить. Со своей стороны даю слово, что не сделаю ни одного лишнего движения и не запрошу у тебя непомерную цену за гибель моего друга.

Пауза несколько затягивалась.

Я чувствовал, что принятие этого решения дается Полякову безумно трудно. В то же время, я надеялся, что он должен признать свое поражение и согласиться с этим.

– Снимите наручники, идиоты, и отойдите в сторону, – резко сказал Поляков. – Даже обыскать по-человечески не смогли.

После того, как сняли с меня наручники, я растер запястья, прикурил сигарету и, выпустив дым, сказал:

– Я умею достойно ценить и врагов, и друзей. Должен признать, что ты выбрал единственный верный выход. Если проигрываешь, то достойно.

– Хватит демагогии, – прервал меня Поляков.

– Ее я слышу всюду и каждый день. Говори по существу.

– Хорошо, – кивнул я. – Прежде всего, со своей стороны даю слово, что просто отдохну несколько дней в Ростове, поваляюсь на левом берегу Дона, чтобы мой отъезд не был похож на бегство. В то же время я больше не буду нигде упоминать о гибели Виктора Кравцова, а если кто-то спросит, то подтвержу, что это был несчастный случай. Так будет лучше прежде всего для Надежды и детей покойного.

– Разумно, – кивнул Поляков.

– Но я всегда привык заканчивать начатые дела. Непосредственный убийца Виктора должен последовать за ним.

– Что?!

– Не торопись с выводами, Влад. Ты же сам знаешь, что Владимир Круглов легко поддается панике, а в таком состоянии может сделать много глупостей. Мне кажется, что так будет лучше для всех. Душа Виктора успокоится, а я выполню последнюю волю друга, назвавшего перед смертью имя Иуды. Да и для тебя так будет лучше. Будет убран последний свидетель убийства Кравцова, обрублена нить, связывающая тебя с этим делом. Как видишь, все должны быть довольны.

– А это неплохой выход, – неожиданно сказал, стоявший рядом с Поляковым телохранитель.

– Я не хищник по натуре, – продолжал я. – Не буду давить тебе на голову, ставить какие-то условия и не ограничивать временные рамки. Пусть Круглов умрет, скажем, в течение месяца. С ним тоже может произойти несчастный случай. Может утонуть или попасть под машину. Все мы на этой земле смертны, – развел я руки. – Я не собираюсь мстить всем, заинтересованным в смерти Кравцова. Мне нужен только непосредственный исполнитель. Если Круглову предложили убрать человека, который ему доверял, то это на значит, что он должен был соглашаться на это.

– Хорошо, я подумаю над этим. Надеюсь, что вопрос будет решен положительно.

– Скорее всего, да.

– И последнее, Влад. Думаю, что у семьи покойного не возникнет никаких проблем. Они были у Виктора на первом месте.

– В этом отношении можешь не сомневаться. Пока фирма будет работать в прежнем режиме, даже без Круглова полностью обеспечивая семью, а потом все унаследует Константин. Здесь проблем не будет.

– Тогда я даже не зайду к Надежде, чтобы не возникало лишних вопросов.

– Тоже неплохо. А что в отношении архива Кравцова?

– Не обижайся, но я должен выполнить последнюю волю друга. Я не позволю ни тебе, ни кому-то другому стать «королем города». Если хотите, то не ленитесь, копайте компромат друг на друга. Судя по всему, здесь многие по уши в дерьме, – с улыбкой пояснил я. – Считай, что архива Кравцова не существовало в природе. Запись этого разговора будет храниться там же. Мы, вероятно, еще будем встречаться. Я буду приезжать сюда на один день, в день памяти друга, чтобы помянуть его и отнести цветы на его могилу, но никогда не буду поднимать тему обстоятельств его смерти.

– Ну что ты скажешь? – повернулся Поляков к своему телохранителю.

– Лично я ему верю. Он реально просчитал всю обстановку. Но вот основное решение принимать вам. Думаю, что это будет самый лучший исход всей истории. Ведь у Кравцова действительно могло не быть архива.

– Ты даешь слово, Степан? – спросил Поляков, прямо глядя мне в глаза.

Я выдержал его взгляд, а потом сказал:

– Да, обещаю. Чтобы быть до конца честным, я мог бы уехать и сегодня. Мне глубоко безразлично, кто и что будет думать о моем отъезде. Но случайно здесь я встретил хорошую женщину, а я уже вдовец больше года. Вот хочу еще пару дней к ней получше приглядеться. Если хочешь, то можешь пустить за нами «хвост». Я сделаю вид, что не замечаю его. Мы будем отдыхать на пляже прокатимся по Дону, посетим барахолку, для меня дело Кравцова закрыто полностью.