Наталья Александрова: Амулет снежного человека

Ну, там хотя бы тепло…

– Так нашла что-нибудь? – теперь в голосе Кирилла звучала самая настоящая злость.

– Нет… – неохотно ответила Тина, и тут она поняла, что, падая, случайно выронила свою находку, и та откатилась к двери, прямо к ногам Кирилла.

– А это что? – проговорил он с равнодушным любопытством и потянулся поднять.

– Отдай! – вскрикнула Тина и вскочила, бросилась к нему – отобрать… И сама устыдилась этого порыва, устыдилась своего внезапно вспыхнувшего раздражения.

Отчего-то ей ужасно не хотелось, чтобы Кирилл трогал эту вещь. Чтобы кто-то вообще трогал ее, кроме нее самой.

– Ерунда, – Кирилл брезгливо поджал губы, – наверное, какая-нибудь деталь от трактора или от сеялки. Ничего интересного. Не народные промыслы…

Он хотел бросить Тинину находку, но Тина перехватила и сама удивленно уставилась на нее.

Это была плоская металлическая звезда с семью острыми лучами. Тяжелая, увесистая, но вместе с тем удивительно приятная на ощупь, она ничуть не была тронута ржавчиной, хотя наверняка долго пролежала в этом сыром сарае. Вероятно, ее защитила смазка – звезда казалась чуть маслянистой… Хотя нет, она была совершенно чистой, не оставила на руке никаких пятен. Пожалуй, она была не маслянистой, а шелковистой… И еще она была теплой, как живая человеческая рука.

– Выброси! – неодобрительно процедил Кирилл.

«Еще чего!» – подумала Тина и бережно спрятала свою находку за пазуху.

Они вернулись в дом, и Кирилл налил ей чаю из термоса – горячего, ароматного, он добавил в него каких-то сушеных ягод, что купил вчера утром на придорожном рынке у старухи. Старуха сказала, что ягоды называются птичья рябинка, и отвар их пьют для памятливости. Тина поглядела с недоверием, но спорить с Кириллом не стала, тем более что старуха производила приятное впечатление – одета чисто, и глаза такие светлые, умные… Тем не менее незнакомые ягоды есть нельзя, это Тина с детства знала. И не заметила, как вчера вечером Кирилл всыпал горсть в термос.

А сейчас выпила чай, потому что больше ничего не было. Печку Кирилл так и не сумел растопить, в доме пахло дымом и летали клочья сажи. Дров не было, и Кирилл расколол колченогую табуретку.

– Никак не горит, – жаловался он, – вроде бы и сухая…

«Энергетика мешает», – с удивившим саму себя ехидством подумала Тина, но вслух ничего не сказала.

Тем не менее после чая Тине сразу стало куда легче, настроение поднялось, усталость отпустила ее.

Кирилл что-то говорил, но Тина его не слушала – она вспоминала свой удивительный сон, вспоминала то удивительное существо, которое пришло в избу, залитую лунным светом. Сейчас она поняла, что в том существе было главным: не огромный рост, не длинные, тяжело свисающие руки, даже не голос, звучавший у нее прямо в голове. Самым главным в нем было ощущение глубокой, поразительной древности. Это существо было старше самых старых стариков, старше этой заброшенной деревни, старше огромных елей, теснящихся поодаль, как безмолвные стражи. Оно было старым, как сама земля…

Внезапно Тина почувствовала странное тепло у себя за пазухой – там, где она спрятала свою находку.

– Ладно, пойду, посмотрю, что там с мотором… – проговорил Кирилл и нехотя поплелся к машине.

Видно было, что он всячески откладывал этот момент – уж очень не хотелось ему признать, что они влипли всерьез и он понятия не имеет, как отсюда выбираться. Ведь у них нет еды, и не работает мобильная связь, и до ближайшей приличной дороги далеко, пешком не дойти.

Однако стоило Кириллу сесть за руль и повернуть ключ в замке зажигания – мотор ровно заурчал, как сытый кот.

– Ты смотри-ка, он выспался и взялся за ум! – проговорила Тина, которая стояла рядом с машиной, терпеливо ожидая решения своей судьбы.

– Ума не приложу, что с ним было вчера! – отозвался Кирилл.

Тина ничего ему не ответила. У нее было свое объяснение для странного поведения машины: не для того ли заглох мотор, чтобы они заночевали в этой заброшенной деревне? Не для того ли, чтобы она увидела тот удивительный сон? Не для того ли, чтобы она нашла в сарае тот странный предмет, семиконечную звезду, теплую, как живая человеческая рука?

Впрочем, говорить это Кириллу не стоило, особенно сейчас: в лучшем случае он поднял бы ее на смех. Вместо этого Тина собрала вещи и отнесла их в багажник машины. Нужно было ехать, пока мотор не передумал и снова не заглох.

Взглянув на Кирилла, она поняла, что он думает сейчас только о возвращении домой, никакие приключения его не манят.