Елена Арсеньева - Личный оборотень королевы

– Что за чертовщина?

Лидия сползла по стене на корточки и уткнулась в колени. Глупо, глупо… так страус прячет голову в песок в напрасной надежде на то, что его не увидит хищный зверь – капитан Табунов!

Лидия узнала его голос…

Отдаленный звук звонка, открывается дверь.

– Как ты долго! – недовольно восклицает Жанна. – Какие-нибудь новости есть?

Ответа Табунова Лидия не услышала – дверь захлопнулась.

Она прокралась на третий этаж и замерла около знакомой двери с цифрой 23.

– Ну что я могу сделать? – раздраженно спрашивал Табунов. – Она же не оставила записку, куда пойдет! Да, теперь я знаю, во что она одета, но где ее искать? Между прочим, ориентировок на нее по-прежнему нет, видимо, все придержал Грушин, а мне он точно ничего не скажет! Ты к соседке ходила?

– Конечно, ходила, она обещала сообщить, если Лидка тут появится, – послышался голос Жанны.

Стало тихо: видимо, хозяйка и гость ушли в комнату.

Лидия уже начала было спускаться, потом на цыпочках вернулась и осторожно, стараясь действовать как можно тише, придвинула ящик вплотную к двери с цифрой 23. Дверь открывалась наружу. Теперь открыть ее будет труднее. Конечно, Табунов сможет сдвинуть ящик, но все же не сразу. Это его задержит.

Интересно, догадается он, что это не просто чья-то дурацкая шутка? Конечно, глупо… но Лидии страстно хотелось дать понять этим двоим, что она тут была, что она знает о них!

Они ведь оба убеждены, что их делишки сохранены в тайне. Ну так пусть повертятся, греховодники!

Лидия замерла. Какие странные слова… Как будто и не она это подумала! Чудилось, кто-то в ухо шепнул: «Пусть повертятся, греховодники!»

Кажется, она их где-то слышала раньше. Нет, она их читала. В одной из заметок Маршевой… которая на самом деле никакая не Маршева!

Лидия со всех ног бросилась вниз, выскочила на темное крыльцо, осмотрелась, выбежала из двора и осмотрелась опять.

Видимо, серый «Вольво» с номером 592 принадлежал все же не Табунову, потому что его тут не было. А тот, другой, с табличками «Перегон», наверное, и вовсе не имел отношения к делу, потому что его не было тоже.

Оркестр мигом смолк. На всех лицах разочарование смешалось со страхом. Ни о каких танцах и помышлять никто больше не хотел. Дамы рыдали, а пуще всех – Самородовы. Жалели бедных и добродушных Деминых все, но когда стали известны некоторые подробности трагедии, к жалости примешался ужас. Оказывается, исправник, двое Деминых, муж и жена, на днях приехавшая к ним в гости племянница, которая тоже была приглашена на бал, и двое старых слуг, жившие с ними в одном доме (прочие помещались на отшибе) были убиты точно таким же жестоким и бесчеловечным образом, как и незабвенный Корней Петрович Великанов! Все они стали жертвами волка-оборотня, перервавшего им горла ужасными клыками… и оставившего кругом отпечатки коровьих копыт.

Сама не знаю почему, но когда я услышала о гибели этой совершенно незнакомой мне девушки, слезы так и хлынули из глаз. В этом было что-то невыносимо роковое и несправедливое. Девушка приехала навестить дядю и тетушку, она мечтала побывать на нашем балу, возможно, приготовила для этого самый нарядный туалет, лелеяла какие-то мечты, и вдруг ее настигла смерть как раз в ту ночь, когда, возможно, ей снился вихрь вальса, в котором ее закружит галантный кавалер!

Кое-как мне удалось унять слезы.

Я огляделась. Нелепость роскошных нарядов сделалась вдруг просто вопиющей! Конечно, никто не знал, что веселье обернется трагедией, однако яркие краски резали мои глаза и оскорбляли душу. Очень хотелось уйти и поскорей переодеться. А потом броситься к Алексу и обнять его… я ведь так полюбила его, что не только я ему, но и он мне служил теперь утехой в трудные минуты жизни!

И все-таки я не могла уйти. Наверное, стыдно признаться, что меня удерживало любопытство? Но не только! Ведь и я сама лишь чудом не погибла столь же ужасно, как Демины и их племянница, они были для меня как бы товарищи по несчастью. Оттого я сочла себя вправе остаться в своем уголке и наблюдать.

В доме началась суматоха. Некоторые гости, особенно ближайшие соседи, хотели отправиться по домам, поскольку было еще вполне светло. Некоторые намеревались все же остаться ночевать в Заярском, потому что сейчас на людей наводила страх не только темнота, но и сумерки, которые непременно застигнут в дороге даже тех, кто пустится в путь тотчас же.

Впрочем, не все опустили руки и впали в ступор. Вокруг помощника исправника немедленно собрались Иван Сергеевич, господин Данилов и господин Самородов. Они жаждали каких-то действий, а главное – помочь изловить убийц.