Крейг Райс - Убийство по-домашнему

Миссис Френд заморгала.

— Не имею ни малейшего понятия. У моего мужа бывали разные настроения и капризы. Очевидно, в тот день у Йена было недостаточно веселое лицо.

— А может, кто-то из вас сумеет это вспомнить? — Я посмотрел на Селену и Марни.

Марни взглянула на Селену, которая только пожала плечами.

— Нет. Признаюсь, я даже совершенно забыла об этом. — Её глаза встретились со взглядом Марни. — Но можно просто спросить у Йена.

— Да, верно! — поддержала её миссис Френд. — Если ты действительно хочешь узнать, почему Йена уволили, то лучше всего спросить у самого Йена. Марни, деточка, приведи сюда Йена!

Марни встала с диванчика и вышла. Я подумал, что ведь уже однажды спрашивал об этом Йена и не получил никакого ответа. Поэтому я не питал особых надежд добиться какого-нибудь результата сейчас — разве что миссис и мисс Френд знают какую-то более эффективную систему, дающую возможность объясниться с этим человеком. Вскоре вернулась Марни в обществе голландца. Он все еще был в своем праздничном костюме и с гладко причесанными волосами.

— Прошу… Можете спросить у него? — обратился я к миссис Френд.

Миссис очень медленно задала вопрос. Казалось, Йен понимает её, но так же как это было со мной, вместо ответа он неожиданно расхохотался. Все три дамы пытались продолжать расспрашивать его. Он отвечал жестами, которые — по крайней мере для меня — были совершенно непонятны. Однако миссис Френд явно понимала, что он хочет сказать. Через минуту она отослала его движением руки и сказала:

— Ну… я уже знаю.

— Вы поняли его?

— Конечно, любимый. Он ведь говорил совершенно ясно. Но это даст нам немного. Йен совершенно не знает, почему его уволили.

— Не знает? Как? Как он может не знать этого?

— По крайней мере я так поняла. И это вполне возможно. Муж вызвал его, отругал и уволил. Йен совершенно не догадывается, в чем тут дело. Он просто принял увольнение к сведению. Нет, в самом деле, это уже становится мучительным. Ведь он мог бы хоть немножко постараться и выучить несколько слов по-английски, верно? А что еще ты хочешь знать?

— Во время последней болезни у мистера Френда была сиделка?

Миссис Френд покачала головой и объяснила:

— Конечно, когда он серьезно болел, у него была сиделка. Однако в последнее время состояние его здоровья улучшилось настолько, что мы её уволили.

— И кто же потом его опекал?

— Все понемножку, любимый. Йен брил его, умывал, перестилал кровать, девочки следили, чтобы он вовремя принимал лекарства. Но нужно признаться, что ни одна из нас не сидела возле него слишком долго. — Она глубоко вздохнула. — Если бы ты знал отца, ты бы понял нас. Это был не самый легкий пациент.

— А что касается его лекарств… Это был только дигиталис?

Миссис Френд пожала плечами.

— Признаюсь тебе честно, я не очень-то их знаю. В любом случае были, наверное, какие-то капли. Очень много капель. Ему подавали их с водой.

— Да, это был дигиталис, — сказала Марни. — Ты ведь хорошо знаешь мама, что он принимал дигиталис.

— Я всегда забываю эти трудные названия, любимая. — Миссис Френд вопросительно посмотрела на меня. — Еще что-нибудь?

— Кто давал лекарство в тот день?

— Утром, наверное, я… Он должен был принимать эти капли два раза в день.

— А кто давал капли вечером?

Миссис Френд посмотрела на Селену.

— Не ты, любимая?

— Нет, — ответила Марни. — Я. По крайней мере… должна была дать ему.

— Что значит «должна была дать»?

Марни была бледна и сконфужена. Она гораздо лучше представляла себе грозящую опасность, чем миссис Френд и Селена.

— Сразу после ужина я пошла в спальню отца, потому что это было время, когда он вторично принимал лекарство. Поскольку он уволил Йена, ужин принесла ему одна из горничных, а потом забрала пустую посуду и приборы. Он был в отвратительном настроении. Я подумала, что, может быть, горничная залила одеяло помидорным соком или что-то в этом роде.

Предложила дать ему лекарство, но он крикнул, чтобы я ушла и прислала ему Горди.

— Горди?

Она кивнула.

— Я пошла наверх за Горди, который был пьян. Я дала ему немного крепкого черного кофе, привела в относительный порядок и велела спуститься вниз к отцу.

— Отец ничего не говорил о том, почему он хотел видеть Горди?

— Нет. Но он всегда, когда был в таком отвратительном настроении, хотел видеть Горди. Надеялся поймать его на пьянстве и получить возможность произнести речь о дьяволе. Да я в общем-то никогда не задумывалась над тем, почему он хотел видеть Горди.