Джеймс Чейз - С/С том 3. Фанатик. Билет в газовую камеру. Лабиринт смерти

— Положите нож на стол, — сказал Форрестер.

Уоррен не двинулся с места.

— Ваша жена мертва, Пол.

Форрестер вздрогнул и уставился на Уоррена невидящими глазами. Щека задергалась сильнее.

— Я вас предупреждал, чтобы вы не смели хитрить со мной. Дайте мне нож.

Уоррен подошел к столу, положил пакет и отступил назад.

— Я не хитрю, Пол, — сказал он тихо. — Это то, чего я никак не мог предвидеть. Ваша жена была убита час тому назад. Я отвезу вас в морг, чтобы вы смогли увидеть ее тело.

Форрестер, казалось, не слышал Уоррена. Развернув пакет, он взял нож в руки и принялся смотреть на сверкающую сталь.

— Пол! Вы слышали, что я сказал? — требовательно спросил Уоррен, повысив голос.

Форрестер с неохотой оторвал взгляд от сверкающей стали и мельком глянул на Уоррена.

— Да… Я слушаю.

— Ваша жена убита полицейским офицером, который вообразил, что она поощряет его ухаживания. Но это было не так. Когда он попытался овладеть ею, Tea начала сопротивляться. В ярости он ударил ее и сломал шею.

Форрестер повертел нож в руке. Сталь заиграла в солнечных лучах.

— Я не верю вам. Вы согласились на мои условия… А сейчас явились сюда и рассказываете заведомую ложь.

— Это не ложь. Я отвезу вас, чтобы вы смогли взглянуть на ее тело. Этого я не мог предвидеть. Вы поедете со мной? Tea в морге.

Неожиданно Форрестер съежился и задрожал. Смысл сказанного проник в его сознание.

— Так вы говорите, Tea мертва? Полицейский офицер убил ее? Это в самом деле так?

— Простите, Пол… да.

Форрестер отбросил нож, и он с лязгом ударился в стену. Щека задергалась сильнее.

— Я понимаю… да, вы говорите правду, — сказал он после долгой паузы. — Ваши люди прикончили ее. Я знаю все о ваших профессиональных мясниках… Государство всегда выступает против личности. Вы тоже не заботитесь о человеке. Вы и ваши люди пойдете на все, только бы завладеть моим открытием. — Голос Форрестера поднялся до крика, ученый стал похож на разъяренное животное, глаза потеряли осмысленное выражение. — Как я сразу не догадался, что вы убили ее, чтобы избежать скандала. Идиоты! Неужели вы не поняли, что я любил ее! Я и пальцем не тронул бы Tea! Я только хотел напугать ее. Я так хотел, чтобы она вернулась ко мне. Я бы убедил Tea сделать это! А вы убили ее!

— Пол! Что вы говорите? Вы…

— Не закрывайте мне рот! — кричал Форрестер. — Моя формула умрет вместе со мной! Я оставался живым лишь потому, что надеялся — Tea вернется ко мне. Теперь все кончено! Вам не нужна моя формула, вы не созрели… вы губите людей, немало ни заботясь о стыде и совести… Что вам жизнь человека!.. Может быть, через десять лет, через двадцать лет, политики и ученые научатся понимать свою ответственность перед людьми. Вот тогда, но никак не раньше, моя формула станет орудием созидания, а не разрушения. Да, именно так…

Форрестер сделал быстрый шаг в спальню, захлопнул дверь и запер ее на ключ.

Уоррен выбежал на лестничную площадку.

— Скорее! Остановите его! — крикнул он Гамильтону.

Четыре агента Гамильтона метнулись в квартиру и навалились на дверь спальни. Дверь выдержала первый натиск, но после второго удара слетела с петель.

Они опоздали на несколько секунд.

Силку принесли закодированную телеграмму в тот момент, когда он загорал на террасе отеля «Националь де Куба», самого шикарного отеля в Гаване. В кроваво-красных шортах он полулежал в шезлонге, сдвинув соломенную шляпу на нос. Глаза прикрывали черные очки. На столике возле его руки стоял бокал с ромом, в тарелочке лежали тонко нарезанные ломтики апельсина, в высоком кувшине — кубики льда.

Телеграмма пришла скорее, чем рассчитывал Силк. Он предполагал провести в отеле еще, по крайней мере, неделю, загорая под горячими лучами солнца.

Силк открыл конверт и, нахмурившись, пробежал глазами колонку букв и цифр. Выругавшись сквозь зубы, он поднялся и пошел в свой номер.

В спальне с кондиционером Силк расшифровал телеграмму:

«Силк. Срочно. Линдсей. Цель Прадо. Мехико. Немедленно завершите операцию. Кредит в десять тысяч долларов открыт на ваше имя в Национальном банке Мехико.

Радниц.»

Когда Радниц пишет «немедленно», это значит немедленно. Силк снова выругался. Он позвонил администратору отеля и спросил, есть ли ближайший самолет до Мехико.

— В 15.00.

— Зарезервируйте мне одно место. У меня срочная деловая поездка, — сказал Силк. — Номер я оставляю за собой. Вернусь дня через два.

Он торопливо оделся. У него было полтора часа, чтобы добраться до аэропорта. Убийца положил в кейс лишь предметы первой необходимости. Из ящика стола взял автоматический револьвер 38-го калибра. Проверив оружие, сунул его в кобуру.