Джеймс Чейз - С/С том 8. Никогда не знаешь, что ждать от женщины. Снайпер. Двойник

— Что ты собираешься делать?

— Довольно расспросов, птичка. — Я бросил лопату. — Не вмешивайся не в свое дело, предоставь мне во всем разобраться!

Она подошла к лампе и зажгла ее. В ярком свете лампы кровь на рубашке Макса заблестела киноварью.

Какое-то время она спокойно смотрела на меня, потом сказала:

— Мы же договорились не делать этого, Флойд. Зачем ты это сделал?

— А ты нашла другой выход?

— Если его когда-нибудь найдут…

— Знаю. Ничего не надо объяснять. Возвращайся в постель, ты должна остаться в стороне от этого дела.

— Нет, я помогу тебе.

Мои нервы не выдержали.

— Оставь меня в покое! — заорал я. — Мне достаточно возни с ним, а тут еще ты!

Она бросилась в спальню и захлопнула дверь.

Я дрожал, как шаман в трансе. Даже следующая порция виски не оказала заметного действия. Не глядя на труп, я вышел в темноту с лопатой в руке. Начинался дождь. Неделями в горах не бывает осадков, и вот на-тебе. Стоя в темноте, я подумал, что здесь идеальное место для убийства, одинокое и дикое. Подойдя к «бьюику», я положил лопату на сиденье. Закапывать вблизи жилища нельзя. Максу придется совершить со мной последнее путешествие.

Я вернулся в хижину, Веда была одета и стояла, наклонившись над Максом.

— Что ты делаешь? Ради Бога, что?

— Все в порядке, Флойд, не сердись.

Она завернула труп в покрывало и завязала концы. Теперь у нее был совершенно безобидный вид. Она сделала то, что боялся сделать я.

— Веда!

— Довольно, — сказала она, отходя от меня.

— Теперь я окончательно влип. Ты не должна вмешиваться. Не хочу подставлять тебя под удар.

— Я не хочу оставаться здесь одна. Что изменится? Думаешь, они поверят, что я ничего не знала и не участвовала?

— Ты права.

Я взял труп за плечи, она за ноги, и мы вынесли его из хижины. Я вспомнил сестру Макса и ее последние слова: «Макс такой дикий, у него могут быть враги». Что ж, больше он не навлечет на себя ничьей вражды. Мы загрузили его в багажник и поехали.

Пока я копал, Веда ждала в машине. Я работал при свете фар и все время чувствовал на себе неотрывный взгляд Веды. Если дождь будет продолжаться всю ночь, то к утру следы преступления будут похоронены вместе с Максом. Грязные, промокшие и усталые, мы двинулись в обратный путь. Мы не находили слов, потому молчали всю дорогу.

Вернувшись, мы вместе помыли пол и обшарили всю хижину в поисках вещей, принадлежащих Максу. Под столом я нашел его бумажник. Внутри лежали бумаги, но я не стал в них копаться, а засунул во внутренний карман пиджака. Наконец, все, что мы наметили, было сделано. В комнате не осталось и следа бедного Макса, и тем не менее она была наполнена его присутствием. Я видел, как он смеется мне в глаза, видел его окровавленное лицо, видел его лежащим на мешках с ножом в груди…

— Я бы все на свете отдала, только бы ты не делал этого. — Слова соскочили с ее языка, словно Веда не могла больше удерживать их при себе. — Я не скажу больше ни слова об этом, но, честное слово, как бы я хотела, чтобы ничего этого не было.

Я мог бы сказать ей всю правду, но зачем? Одним преступлением больше для Флойда Джексона, одним меньше… Для Веды же все было иначе: она пыталась подняться из ямы, в которую ее загнала судьба, и истина сломала бы ее.

— Не будем ни о чем говорить. Лучше приготовь кофе. Кстати, не мешало бы переодеться.

Ставя чайник на огонь, она спросила:

— Они не придут сюда искать его?

— Не думаю. Никто не знает, что он поехал в горы. Мать не станет им интересоваться, да и остальные тоже. Макс Отис все-таки не Линдсней Бретт.

— Значит, придется оставаться здесь.

— Так будет лучше.

Она вздрогнула:

— Я бы хотела уехать, Флойд. Мне тяжело оставаться здесь.

— Знаю, — вздохнул я, — мне тоже. Но нужно остаться… Нельзя же просто сорваться и уехать. До сих пор мы были здесь в безопасности.

Когда мы допили кофе, над вершинами уже просветлело. Я думал о долгом дне, ожидавшем нас: то, что было раньше, уже не вернуть. Я знал, что убийство совершила Веда, она же этого не знала и не должна была знать.

Женщины — удивительные существа, никогда НЕ знаешь, ЧЕГО ЖДАТЬ от ЖЕНЩИНЫ. Любовь между мужчиной и женщиной — вещь хрупкая. Если Веда когда-либо перестанет меня любить, моя жизнь окажется в ее руках.

Глядя теперь на нее другими глазами, я убедился, что это может наступить очень скоро. Еще одна ступень вниз, а спуск уже шел без остановок. В течение трех последующих дней между нами выросла стена. Все началось с пустяка — нам не о чем было разговаривать. Раньше, до этой кошмарной ночи, мы говорили о том, о чем обычно говорят влюбленные: о дожде, о погоде, достаточно ли продуктов. Теперь Веда больше не приходила в мою постель, да и мне не хотелось близости. Мы не говорили об этой перемене, хотя она была очевидной. Она раздевалась и ложилась тогда, когда я возился с камином. Один-два раза я пытался ее обнять, но она вздрагивала, и пришлось перестать это делать. Макс был с нами все двадцать четыре часа в сутки. Эти три дня напряжение все росло, сгущалось, и не хватало только искры, чтобы все взорвалось. Но ни она, ни я не хотели этой искры. Мы были внимательны друг к другу.