Джеймс Чейз - Ты мертв без денег. Скорее мертвый, чем живой. Это ему ни к чему

— Для вас это, вероятно, ничего не значит, — сказал он наконец после долгого молчания.

— О, Боже ты мой! — сказала она нетерпеливо. — Что вы под этим подразумеваете?

— Ночевать у меня…

Джордж был рад, что было темно, потому что он с неудовольствием заметил, что снова предательски краснеет.

— У меня еще никогда не ночевала ни одна девушка…

— Вы простой человек, не правда ли? — сказала она. — Вы, наверное, считаете все это романтичным?

Джордж почувствовал, что его еще больше тянет к ней. Значит, она могла быть и приветливой, правда, на свой особый лад.

— Конечно, — признался он. — Для меня это был прекрасный вечер. Вы даже не подозреваете, как много он для меня значит.

— Почему?

— Вы так же одиноки, как и я. В большинстве случаев я совершенно один, трудно схожусь с другими людьми. До сегодняшнего дня я не знал никого, к кому бы меня так тянуло.

Он нервно кашлянул, испуганный своей смелостью. Слова эти просто вырвались у Джорджа. Как Кора отнесется к его словам? Примет их мягко или сурово? Она ничего не ответила. Джордж с беспокойством ждал, а потом с разочарованием понял, что она не захотела отвечать.

— Вы, вероятно, считаете меня дураком, — продолжал он с горечью. — Возможно, я действительно таков. Многие считают, что у меня не все дома, из-за того что я сильно привязан к Лео. Раньше я так же думал о людях, которые чересчур любили животных. Но Лео — это нечто иное. — Джордж уставился в темноту, пытаясь увидеть ее. — Когда человек одинок, он всегда привязывается к животным. Ведь они все понимают и ничего не требуют. Если человек не желает разговаривать, они спокойно сидят, оставив его в покое, просто составляя компанию, а когда человек хочет уйти, они ему не мешают. Лео — мой лучший друг, но он все-таки кот, а не человек, с которым можно поговорить. Верно?

Кора ничего не ответила. Он немного помолчал, а потом снова повторил вопрос:

— Правильно я говорю?

— Что правильно? — сонным голосом спросила она.

— Нет, нет, ничего! Вы уже засыпали, не так ли? Не сердитесь на меня. Мне так редко представляется случай поговорить с кем-нибудь.

— Это видно, — ответила она хмуро и повернулась к стенке.

Но он не мог оставить ее в покое. Было только одиннадцать часов.

— Кора? — сказал он, закурив сигарету.

— Да?

— Мы еще увидимся?

Джордж смутно увидел, что Кора села на кровати.

— Если уж вы курите, то можете угостить и меня, — сказала она. — А потом я буду спать. И если вы будете мне мешать, я выкину вас за дверь.

Он дал ей сигарету. Пламя спички осветило ее лицо. Кора взглянула на него своими усталыми глазами. Взглянула без всякого выражения.

— Вы не возражаете, чтобы я называл вас Корой? — спросил Джордж, склонившись над ней.

— Можете называть меня, как вам хочется, — ответила она и снова улеглась.

Он присел на край кровати.

— Мы еще увидимся? — снова спросил Джордж.

— Почему бы и нет? — равнодушно сказала Кора. — Только Сидней не любит, когда к нам приходят люди.

— Не любит? Почему?

— Спросите его об этом сами.

— Но это еще не значит, что мы больше не увидимся?

— Что с вами такое? — спросила она. — Ведь у вас много девушек.

— Нет, — ответил Джордж, стараясь искренне сыграть свою роль. — Я не очень-то люблю женщин. Но вы не такая.

— Вот как? — в ее голосе появились нотки интереса. — Что вы имеете в виду?

Джордж смутился. Что он имел в виду? Он и сам этого не знал.

— Вы — удивительная девушка, — медленно сказал он. — Самая удивительная девушка, с которой я когда-либо встречался.

— Ну что вы! — сказала она почти мягко. — Это вы преувеличиваете.

— И тем не менее это так, — ответил он, ободренный ее тоном. — Вы очаровательны. Такая свободная и независимая. Вы знаете, чего хотите. Вы девушка… интересная.

Кора долгое время молчала. Джордж со страхом подумал, уж не оскорбил ли он ее. Потом она сказала:

— Уж не влюбились ли вы в меня, чего доброго?

Он сжал руки в кулаки.

— Я полюбил вас по-настоящему. С первого взгляда…

— Как глупы мужчины, — заметила она доверительным тоном, словно разговаривала с женщиной. — Глупы все, которые мне это говорили. А их сотни!

— Охотно верю, — заверил он ее. — И вам нечего беспокоиться. Такая женщина, как вы, на меня даже и не посмотрит…

— Вы не слишком высокого мнения о себе, — констатировала она с оттенком презрения. — Почему вы решили, что не посмотрит?

— Но ведь это так и есть.

— Почему вы решили?

— Ах, все равно, нет смысла говорить об этом. Вы спросили, не влюбился ли я в вас, и я ответил «да». А вы меня не любите, так?