Джеймс Чейз - Ты мертв без денег. Скорее мертвый, чем живой. Это ему ни к чему

— Вилли Дюффи! — воскликнула Алиса, стараясь казаться беззаботной. — Как это вас угораздило?

Сэм бросил на нее предостерегающий взгляд, а Дюффи попытался улыбнуться, но из этого почти ничего не вышло: его лицо было покрыто кровавой коркой.

— Ерунда, — едва шевеля губами, ответил он.

— Бедный, — Алиса слегка дотронулась до плеча Дюффи и встревоженно посмотрела на мужа. — Осторожней с ним, дорогой.

— Этот нахал совсем не переставляет ноги, мне приходится тащить его на себе! — весело крикнул Мак-Гуир. — Он хочет, чтобы мы его пожалели.

Когда они оказались у нужной двери, шофер такси, получив щедрые чаевые, откланялся, а супруги Мак-Гуир бережно, словно хрустальную вазу, ввели избитого в квартиру и уложили на постель. Оказавшись в горизонтальном положении, Дюффи почувствовал себя лучше и с удовольствием огляделся: все здесь словно хранило тепло заботливых рук Алисы. Вильям в который уже раз почувствовал легкий укол ревности: если бы Мак-Гуир не женился на Алисе, он сделал бы это сам. Однако это тайное сожаление никак не повлияло на отношения друзей, а может быть, даже делало их более сердечными.

Алиса взбила подушки, подложила их Дюффи под спину, а потом осторожно протерла его лицо и руки одеколоном. Вильям с наслаждением принимал ее заботу.

— Пусть эта скотина как следует выспится, — нарочито бодро сказал Сэм, — а мне пора на работу. Не подходи к нему слишком быстро, а если начнет приставать, сразу вызывай полицию. — Потом, с тревогой глядя на друга, добавил: — Постарайся уснуть, старина. Мы обо всем поговорим позже.

— Я отобью у тебя жену, — бросил ему Дюффи.

Алиса и Сэм переглянулись, и Вильям заметил, что лица их светятся любовью.

— Что случилось? — спросила Алиса, выходя из комнаты вслед за мужем.

— Говорит, что на него напали три бандита, — шепотом объяснил Сэм. — Пусть поспит, а потом он нам все расскажет.

— Сэм! — позвал из комнаты Дюффи. — Сэм!

— Да уснешь ли ты наконец! — рявкнул Мак-Гуир, возвращаясь.

— Послушай, Сэм, ты должен навести справки об Аннабель Эглиш, Даниэле Моргане и его приспешниках. Как следует покопайся в этой помойке и не брезгуй никакими мелочами. Еще узнай о торговце наркотиками Каттлее. Если ты все это разузнаешь, я буду спать… спокойно.

— Я все сделаю, дружище, а теперь будь умницей и как следует отдохни…

Вечером Алиса встревоженно сказала мужу:

— Вилли с утра не шевельнулся.

— И правильно сделал. Сейчас пообедаем, а потом он нам все расскажет.

Дюффи проснулся, когда Алиса заканчивала накрывать на стол, надел халат и, чувствуя себя гораздо лучше, пошатываясь, вышел на кухню. Они уселись, и Сэм торжественно поставил на стол большую флягу с вином. Дюффи едва мог ворочать челюстями, но старался держаться молодцом. Беседа не клеилась, Сэм и Алиса не могли дождаться исповеди Вильяма, но не скрывали нетерпение.

— Мне жаль вас терзать, — сказал наконец Дюффи, но эту историю надо рассказывать с самого начала, а потом мы постараемся разобраться, «как» и «почему».

И он подробно рассказал события минувшей ночи, начиная со встречи с Морганом. Когда Вильям закончил рассказ, воцарилось молчание.

— Такое впечатление, — заметил Сэм, — что ты попал в осиное гнездо и устроил там основательный переполох.

— Мне мало переполоха, — спокойно сказал Дюффи, — я хочу уничтожить всю эту мразь.

— Конечно, вы меня не послушаетесь, — Алиса провела своими длинными пальцами по волосам Дюффи, — но вы и так сделали достаточно.

Вильям осторожно дотронулся до лица, и взгляд его посуровел.

— Никто не смеет превращать человека в котлету, а потом спокойно отсиживаться в своей берлоге.

Алиса посмотрела на мужа.

— Между прочим, — продолжал Дюффи, — тебе удалось что-нибудь узнать об этих людях? Кто такая Аннабель Эглиш?

— На днях у этой птички будут крупные неприятности, — Мак-Гуир, стараясь не встречаться взглядом с женой, разглядывал свои ногти. — И как бы в конце этой истории ей не пришлось оказаться в холодильнике… Это дочь Эдвина Эглиша.

Дюффи нахмурился.

— Странно, это почему-то не пришло мне в голову…

— Какой Эдвин Эглиш? — спросила Алиса. — Политический деятель?

Сэм кивнул.

— Ну да! Аннабель в своей семье что-то вроде паршивой овцы. Эглиш пытается каленым железом выжигать пороки общества, а его собственная дочурка… Словом, Аннабель — его ахиллесова пята, его мучение. Три года назад она ушла из родительского дома, Эдвин купил ей квартиру и назначил довольно крупное содержание. Однако он согласился давать дочери деньги лишь при условии, что она будет вести себя спокойно. Аннабель — нимфоманка, и любой, кто носит брюки, возбуждает ее до потери сознания.