Николай Аникин - Наркомэр

— Как тебя понимать, Михалыч?

— А так, что информация теперь действительна лишь отчасти. Исторически она верна. Но применительно к настоящему — едва ли. Я вновь принят на службу и сегодня получил подтверждение из Центра. Кроме того, завтра-послезавтра для контроля прибывает наш человек.

Мартын замолчал. Они шли берегом реки, вдыхая влажный воздух. Жара, кажется, не спадет еще долго.

— Надо разобраться с бухгалтерией, — продолжил Мартын. — Записи сделаны на испанском. Возможно, кто-то надеется, что их не удастся прочитать.

— Может, и так, а может, и по другим соображениям. Для несведущих людей любой язык — потемки. Меня вот что беспокоит все-таки. Почему дискета так просто досталась нам в руки. Вероятно, тебя подозревают. Если им известно по твоей прошлой учебе, что ты владел испанским языком, то почему бы им не подбросить дезинформацию. То, что они в ней написали, не имеет никакого значения. С помощью ее нельзя никого обвинить — ни меня, ни другую сторону. Зато можно заставить шевелиться, чтобы направить по ложному следу. Однако твои наблюдения в отношении дамы, у которой обнаружена дискета, ценны. Кстати, ты писал в анкете, что владеешь иностранными языками?

Оказалось, что Мартын написал об этом. Единственный язык, которым он владел, был испанский. В университете, естественно, был еще и английский, но он не упомянул о нем.

Полковник задумался.

— Считаю, — продолжил он, — что нужно взять под наблюдение Безгодову. С учетом сведений, полученных из женского коллектива. Косметическая операция на лице. Родственные связи. Не так просто на самом деле было к Коню Рыжему попасть на работу. Тебя с Бутылочкиным взяли случайно — требовалась охрана и специалист-компьютерщик.

— Согласен.

— В таком случае посмотри за ней: с кем работает, с кем общается, имеется ли у нее еще рабочее место. И помни: женщина может оказаться вовсе ни при чем. Использование редкого для нашей страны языка — не способ сохранить информацию от других. Зато это способ привлечь внимание. Где еще стоят компьютеры? И объединены ли они в сеть? Доходы от нелегальных продаж могут вноситься в легальные. Но бухгалтерия все равно должна существовать. Надо установить место производства. Возможно, оно расположено там, где возвышается тот самый «стакан».

— В болоте, что ли?..

Через три дня в Ушайск прибыл человек из Центра.

Он ехал на поезде. Как видно, ему необходимо было время, чтобы сосредоточиться, вот он и воспользовался железными дорогами России. В руках у него оказался небольшой пластиковый чемоданчик. Это все, что приехало вместе с ним.

— Леонидов, — представился он, располагаясь в салоне «семерки». У поезда встречал его Михалыч. В машине сидели Бутылочкин и Мартын.

— Наши люди, — сказал Михалыч и дополнил: — Что-то вроде народной дружины.

— Вот как, — неопределенно хмыкнул Леонидов. — Очень приятно. Я вас понимаю…

Однако по его лицу не было заметно, что ему на самом деле было приятно. Не каждому понравится подобная вольность. Никакой конспирации! Прежде всего негр. Ведь здесь не Африка и даже не Латинская Америка, чтобы так себя выпячивать. С другой стороны, дареному коню, как говорится, в рот тоже не заглядывают. Что имеется в распоряжении, тем и пользуются. Был бы толк.

— Пока не забыл, — произнес Леонидов. — Это передали вам, чтобы вы не сомневались. — Он протянул Михалычу глянцевитое удостоверение бордового цвета. — Поздравляю, — и пожал руку. Очень просто, буднично. Словно человек скинул калоши, а потом вновь надел их.

Машина тронулась и повезла его городом, Мартын наблюдал в зеркало заднего вида. «Хвоста» не было. По пути Михалыч просил сделать несколько остановок. Потом все «пассажиры» выползли из салона в районе опять той же набережной. Мартына с машиной отпустили до вечера, велев заправить полный бак и быть на связи.

Леонидов расположился со своим чемоданчиком в гостинице речного порта. В ней было не так людно, имелись свободные места, и располагалась она недалеко от «местожительства» Михалыча и Бутылочкина. Мартын во внимание не принимался. У него в распоряжении находилась машина, так что он мог в любой момент прибыть — только позвони.

Внешне человек из Центра не был похож на специального или федерального агента. Он был худ и слегка кудреват. В том месте, где волосы еще сохранились. Обыкновенный конторский служащий, лет за сорок, изможденный непосильным трудом над бумагами. Зато пластмассовый чемоданчик у него был новый. Михалыч встретил его у вагона с незажженной сигаретой в зубах. Прибывший вышел из вагона и, приблизившись к Михалычу, произнес, держа в руках сигарету: