Николай Аникин - Наркомэр

Он подошел к ящикам, уцепил снизу стопку их и придвинул к себе. У него образовалось неплохое укрытие. Он сидел на ящике. Позади была бетонная стена. Спереди и с боков тоже ящики. На коленях лежал израильский «узи» с глушителем. Тридцать два патрона, готовых к действию. Приходилось пользоваться этим оружием, потому что у него имелся глушитель и целая коробка патронов в запасе.

Вскоре раздался размеренный топот. Шли двое, нехотя разговаривая. Вернее, один больше молчал. Говорил второй. Возбужденным голосом.

— Ободрала всю харю! Как я завтра домой поеду?!.

Они подошли, завернули и остановились напротив Михалыча.

— Отлить, что ли? — рассуждал вслух первый. — Даже ума не приложу, как поеду. Вся рожа в зеленке. Ну, попадется! Развели кошачью ферму!..

— Успокойся… Нюхни кокаина…

Другой протянул пакетик. Тот засосал дозу и успокоился.

— Теперь мне по кайфу службу нести. До утра протерплю. А слушай, в натуре. Чо он нас сунул сюда? Здесь же нет ничего. Ящики одни…

И он, размахнувшись, с разворота пнул стопку ящиков. Если бы Михалыч не держал их с противоположной стороны, они разлетелись бы в разные стороны.

— Видишь? — спросил первый и показал в сторону кирпичной кладки.

— Ну, вижу. И что? Стена кирпичная… — Ему было хорошо после дозы. Подступавшая ломка прошла.

— Это не простая стена. Это стенка. Она ездит туда-сюда. Утром здесь проходят несколько человек и пашут там целый день. Потом они уходят. Днем мы у ворот стоим, поэтому нам не видно бывает…

— Как же они выползают оттуда?

— Не знаю… Да мне и не интересно. Главное, бабки платят, «зелеными».

Первый все-таки не выдержал, вывалил свой «шланг» и принялся поливать иссохшие доски.

— Чтоб не вспыхнули! — осклабился он и громко испортил воздух.

Он знал, что делал. Завтра, а вернее, уже сегодня он сменится, и никто у него ни о чем не спросит. Главное — выстоять, никого не допустить на «объект». А там трава не расти. Пока он дома — здесь хоть пропади все пропадом. Это его устраивает.

Опорожнился, спрятал «шланг», еще постоял. Наверно, думал: следует ли пинать еще раз стопку или нет. Развернулся и зашагал обратно.

Михалыч ждал этого момента. Нажал на кнопку вызова рации. И через секунду в помещении вновь наступила кромешная тьма.

— Во, блин! — крякнул селезнем ободранный. — Не соскучишься. Мне даже нравится. Пострелять, что ли?!

От использованного пакетика его несло «по кочкам». Ему было весело. Теперь ему казалось, стоит сказать волшебное слово, и ему простят даже стрельбу в «мрачном подземелье».

— Не надо стрелять. — Второй был другого мнения. — Рикошет — дело серьезное. Пуля может вернуться. Так что не надо…

— Но кошку я все равно прикончу!..

Второй не возражал. Кошку можно. Тем более она царапается.

Михалыч смотрел, как два охранника стоят на углу, жестикулируя руками. Он только что вышел из укрытия и вдоль стены обходил «вольных стрелков». Вот размахались! Того и гляди по физиономии съездят!

Он уже почти обошел их, когда один из них все-таки попал, но не Михалычу.

— Чо ты машешь! Ты же мне в самый глаз угодил.

— Кто? Я?..

Кожемякин держал одного из них на прицеле. Мужик шевелил в темноте руками.

— Распустил клешни…

— Я, что ли?! — другой начинал раздражаться. Палец бегал по предохранительной скобе помпового ружья.

Медлить было опасно. Михалыч вынул из грудной кобуры пистолет и, зайдя сзади, опустил его на голову более ретивому. Тот стал оседать.

Второй почувствовал неладное и стал звать его.

— Где ты? Сейчас я достану зажигалку…

«Я тебе достану», — подумал Михалыч и наотмашь ударил ручкой. Спереди между глаз. Производственные травмы обеспечены каждому. В себя они придут только под утро. Он им не завидовал. Взаимная неприязнь обеспечена обоим. Невозможно оправдаться при таких обстоятельствах. И ладно бы хоть выпивши были. Так себе. Засосал пакетик для поднятия духа…

Михалыч вышел из подземелья и осторожно постучал в запертую дверь конторы. Мартын даже взмок от ожидания.

— Уходим, лейтенант… Включай освещение.

Мартын вновь скользнул внутрь, щелкнул выключателем. Сбоку вспыхнул в тоннеле свет.

Подав условный сигнал красным светофильтром, они двинулись к проходной.

— Спит до сих пор. Прямо жалко его. Обоспится весь…

— Двоих я уходил в темноте, — предупредил Михалыч. — Но они будут думать, что виноваты только сами. Один другому в глаз пальцем попал. Вот и началась после этого неразбериха. Имей в виду.