Татьяна Коган - Бог в человеческом обличье

– Илюша, Илюша! – кричала молодая девушка, вытягивая руку с блокнотом. – Автограф, пожалуйста.

– И мне! – вторила ей другая, подпрыгивая на месте.

– Матвей, ты лучший! – одобрительно кивал какой-то парень и потрясал в воздухе кулаком.

– Андрей, можно сфотографироваться? Андрей, посмотри сюда!

– Ильйу-у-ша!

Охранники сцепили руки, устроив заслон и позволяя участникам группы быстро проскользнуть к машине. Илья, Андрей, Матвей и Марина поспешно запрыгнули в салон. Водитель вдавил в пол педаль газа и рванул вперед, в открывшиеся ворота, к которым уже подбегала жаждущая автографов толпа.

– Спасибо, Олег, – поблагодарила Грома Марина, коснувшись его плеча.

– Без проблем, – улыбнулся тот в зеркало заднего вида и резко крутанул руль, сворачивая на боковую улицу. – Хотя незаметно свалить все равно не получилось.

Автомобили всех участников группы поклонники давно знали, и Илья попросил Грома поработать денек «водителем», надеясь, что это избавит их от лишних хлопот. Армия фанатов стояла на ушах по поводу релиза третьего альбома, и передвигаться по городу спокойно стало почти невозможно.

– Куда едем? В «Чикаго-блюз»? – уточнил Гром.

– Ага, – подтвердил Илья. – Адрес помнишь?

В баре «Чикаго-блюз» намечалась закрытая вечеринка для узкого круга лиц. Обмывание нового альбома.

За окном мелькали блеклые улицы и дома; декабрь выдался бесснежным – москвичи гадали, появятся ли сугробы к Новому году. Украшенные гирляндами витрины выглядели неуместно и едва ли создавали праздничное настроение. Впрочем, у четверых пассажиров и одного водителя окружающая серость не вызвала негативных эмоций – они ее просто не замечали.

Грому удалось оторваться от преследовавшей их машины, – на ней ездила парочка назойливых папарацци из популярной желтой газеты. Он вырулил на проспект и поехал спокойней.

Через полчаса все пятеро уже входили в тихий, стильный бар, затерянный в одном из московских переулков. Внутри их встретила малочисленная, но шумная компания: друзья, коллеги, ребята из студии звукозаписи, съемочная группа, фотограф…

– Чего вы так задержались? – недовольно фыркнула Кристина, повиснув на шее Крепостного. – Мы уже тут без вас напились.

– Поклонницы не отпускали, – подначил подружку Андрей, пожирая глазами ее длинные ноги в прозрачных колготках. – А по поводу напились – не переживай. Мы быстро догоним, – с этим словами он увлек ее к барной стойке, где под лампами маняще поблескивала шеренга полных стопок, а вверху, за красной стеклянной стеной, темнели очертания бутылок.

– Мне нужно с режиссером переговорить насчет сценария, – объяснила Марина, помахав мужчине на другом конце зала. – Я быстро.

– Насчет сценария я с тобой, – не терпящим возражения голосом произнес Матвей. Накануне он укоротил бороду и стал похож на современного человека.

– Ну куда же без твоего надзора, – улыбнулась Марина. – И когда ты научишься доверять своему продюсеру?

– Доверие и слепая вера – две разные вещи, – буркнул тот, приглаживая растрепанную шевелюру. – Я вообще считаю, что без согласованности доверия быть не может.

Они удалились, продолжая пикироваться друг с другом.

– Забавно наблюдать за их общением, – улыбнулся Гром.

– Это точно. Они друг друга стоят. – Илья устроился за свободным столиком. Настенные панели переливались синими волнами, над потолком мерцали цветочные лепестки ламп. Фоном играла тихая музыка.

– Приятное место, – прочитал его мысли Гром. – Я о нем раньше не знал.

– Это Кристина отыскала. Она у нас спец по ценным находкам, – улыбнулся Илья.

– Под ценной находкой ты подразумеваешь прежде всего Андрюху? – Олег кивнул в сторону барной стойки, где парочка пила на брудершафт. – Кстати, по поводу Андрея. Он сегодня сообщил, что хочет сводить меня в пиццерию. Я, честно говоря, не понял намека. Объяснишь?

Илья развеселился:

– Что, прямо так и сказал? Хочу, мол, сводить тебя в пиццерию?

– Да, прямо так и сказал. Это что-то значит?

– Ну все, мужик, ты попал, – довольно заулыбался Илья. – Теперь тебе не отвертеться.

– Чую подвох, – сдвинул брови Гром.

– Это у нас прикол такой, внутрисемейный, – смилостивился Крестовский. – Пицца-тест называется. Видимо, ты пришелся Андрюхе по душе, раз он решил выяснить, есть в тебе что-то от музыканта или нет.

– Нет во мне ничего от музыканта, сразу предупреждаю. Но при чем здесь пицца?

– Я еще слишком трезв, чтобы серьезно отвечать на такие вопросы, – заржал Илья. – Сейчас накатим, и расскажу.