Ирина Меркина - Сверху видно всё

— Простите, я забыл представиться. Мурат Гусейнович Кабиров, профессор, доктор биологических наук. А вы?..

— Карина, — ответила Карина, вдруг понимая, как чувствовали себя студенты на экзамене у профессора. Спасайся кто может! А ведь он всего-навсего спросил ее имя.

Между тем экзамен продолжался.

— Скажите, Карина, откуда у вас это… эти бумаги? Вам их кто-то дал?

— Никто не дал, — терпеливо объяснила Карина. Все-таки со стариками бывает трудно. — Мы переехали в нашу квартиру недавно, мы ее снимаем. Я наводила порядок и нашла листочки на балконе. Мой муж сказал, что это написано по-азербайджански, и мы подумали…

— А что там написано, он вам не сказал? — перебил профессор.

— Нет, он не понимает по-азербайджански.

Кабиров вздохнул и опять отвернулся к окну. Видно было, что он задумался о чем-то невеселом, о чем думать совсем не хочется, но деваться некуда.

— А кто жил в вашей квартире раньше, вы, конечно, не знаете? — без особой надежды спросил он.

Карина помотала головой.

— Я должен вам кое-что объяснить, Карина, — произнес профессор, еще немного помолчав. — Для вас, конечно, не секрет, что я, как принято сейчас говорить, лицо кавказской национальности.

— Я тоже, — сказала Карина.

Тут он уставился на нее, сдвинув брови, и Карина вдруг поняла, что до этого сосед лишь мельком скользил взглядом по ее лицу, воспринимая ее как некое условное существо женского рода и приблизительного возраста. Может, он неважно видел или, в соответствии с национальными традициями, считал неприличным пристально разглядывать постороннюю женщину. Но факт, что сейчас он впервые внимательно посмотрел на свою гостью.

— Ага! — сказал Кабиров, сразу превращаясь из экзаменатора в ученого, сделавшего незначительное, но приятное открытие. — Вы армянка?

Карина кивнула.

— Как это я сразу не понял! И ваш муж тоже? И вы меня не разыгрываете? Вы действительно не знаете, откуда эта пакость у вас на балконе?

Он встал и прошелся по комнате. Карина невольно отметила, что легкий кисловатый запах пота все-таки возник в воздухе — пожилой профессор не на шутку разволновался.

— Это антиармянские листовки, — наконец процедил он. — Вернее, краткая одиозная история армяно-азербайджанского конфликта и призывы к мести. Переводить содержание я, извините, не буду.

Карина этого и не требовала.

— Вы хорошо знакомы с хозяином квартиры? — вдруг повернулся к ней Кабиров, словно осененный внезапной догадкой.

— Нет, — сказала Карина, — почти не знакомы. Мне дала его телефон моя начальница.

— А он… не армянин?

— Леонид Викторович? Нет.

— И не азербайджанец? Русский?

— Наверное, русский, — подумав, сказала Карина. — Во всяком случае не «лицо кавказской национальности».

— Но он знал, что вы армяне, когда сдавал вам квартиру?

— Знал, — ответила Карина, — я сама ему сказала. Еще заранее, по телефону.

— И как он отреагировал?

— Да нормально отреагировал. Сказал, что ему главное, чтобы вовремя платили. А почему вы спрашиваете?

— Да потому что я могу побиться об заклад, как говорили в старину, что эти чертовы бумажки попали к вам в дом не случайно! А кто их мог легче всего подложить, если не хозяин? Кто знал, что в квартиру въедет армянская семья? Кто спокойно туда входит?

Карина невольно поежилась. Их уютный дом, их первое семейное пристанище, вдруг показалось чужим и враждебным.

— Но зачем? — жалобно спросила она. — Для чего?

— Хороший вопрос, Карина. Для этого надо вообще понимать, для чего людей одной национальности натравливают на других. Боюсь, в двух словах я вам этого не объясню. А разгадать тайну листовок из вашей квартиры…

О боже, и здесь тайны, подумала Карина. Все эти расследования — как наркотик: стоит один раз попробовать, и уже от них не избавишься.

Она вспомнила, как в шесть или семь лет впервые узнала, откуда берутся дети и чем отличается мужское тело от женского. На девочку-первоклассницу эта новость произвела такое впечатление, что некоторое время она не могла спокойно смотреть на всех окружающих мужчин, каждый раз с ужасом думая только о том, что у них есть это . Детская комедия, в которой взрослый герой появлялся без брюк, замотанный в полотенце, казалась ей верхом неприличия, — ведь там, под полотенцем…

Сейчас нечто похожее происходило с детективными сюжетами. Тайны скрывались под всеми полотенцами, почти каждый человек носил в себе загадку, словно признак половой принадлежности. На лестничной клетке обычного дома оказывается труп, а в ее квартиру кто-то с непонятной целью подбрасывает подстрекательские листовки. Неужели жизнь всегда была такой, просто Карина по молодости лет этого не знала и не замечала? А может, наоборот — ужас первого открытия пройдет и она прекратит обращать внимание на происходящие вокруг преступления, как в детстве перестала задумываться о том, что есть у мужчин?..